Два веса, две мерки (Due pesi due misure)
Шрифт:
Дино Буццати
ДВА ВЕСА, ДВЕ МЕРКИ
Перевод Л. Вершинина.
Бенджамен Фаррен, журналист, сел на диван, поставил на колени портативную машинку, вложил лист чистой бумаги, закурил трубку и, улыбаясь, начал писать:
Главному редактору «Нью глоуб»
Уважаемый господин редактор!
Как старый и преданный читатель
В последнее время на страницах «Нью глоуб» появляются статьи на самые разные темы за подписью некоего Макнамары. Не знаю, кто он и за какие заслуги приглашен сотрудничать в печатном органе, который вполне справедливо признан наиболее серьезным и авторитетным еженедельником нашей страны. Однако не только я, но и многие весьма культурные и занимающие высокое положение читатели целиком разделяют мое мнение, считая, что подобные статьи несовместимы с профессиональным достоинством и благородством устремлений, отличающими «Нью глоуб». Общие фразы, жалкие потуги на остроумие, длинноты, ошибки и т. д. и т. п…
Исписав целую страницу, он начертал: «Ваш искренний друг». Затем, сложив лист, сунул его в конверт, аккуратно вывел адрес, наклеил марку, взял шляпу и зонтик, вышел из дому и опустил письмо, после чего, с наслаждением вдыхая теплый летний воздух, отправился в редакцию «Нью глоуб».
— Добрый вечер, господин Фаррен, — почтительно поклонился швейцар.
— Добрый вечер, Джероламо, — добродушно ответил Фаррен.
В коридоре на втором этаже он встретил Макнамару.
— Здорово, старый пират! — приветствовал Бенджамен коллегу, дружески хлопнув его по плечу. — А знаешь, твоя вчерашняя статья совсем неплоха. Ты просто молодец!
Молодой Макнамара, покраснев, смущенно пробормотал «спасибо».
— Что новенького? — сразу же спросил Фаррен, входя в комнату хроникеров.
— Ничего особенного, — ответил его помощник. — Открытие выставки тканей, мелкая кража, конфискация наркотиков.
— Снова марихуана?
— Нет, на этот раз кокаин!
— Есть задержанные?
— Ни одного. Они чисто работали.
— Что ж, несколько суровых фраз не помешают. Вежливый, но твердый упрек начальнику полиции. Необходимо для порядка!
Бенджамен велел принести ему сведения, усмехнувшись, снял пиджак, подвинул пишущую машинку, закурил трубку и начал строчить:
Почти ежедневно мы слышим жалобы на плохое обслуживание, — тут Фаррен ухмыльнулся, заранее предвкушая эффект своей едкой остроты, — но никто не может пожаловаться на перебои в снабжении наркотиками. О нет, господа! Наш город имеет полное право гордиться — если только тут вообще уместно слово «гордиться» — тем, что он занимает первое место в стране по торговле проклятой отравой! Весьма прискорбно сознавать, что, в то самое время, когда честный гражданин после целого дня тяжелой общественно полезной работы спит сном праведника, негодяи выползают из грязных нор и сеют ядовитые семена разврата и дурмана. Разве это не самая гнусная форма преступления? Разве это не предательство по отношению ко всем порядочным людям? Разве это не равнозначно удару ножом в спину? А раз так, то неужели мы не вправе требовать от властей более энергичных и действенных мер?..
— Стой! Стой! — крикнула шоферу синьора Франка Амабили. (Платье из ангорской шерсти).
Великолепный серый «бентли», покачнувшись, застыл. Синьора с девичьей проворностью выскользнула из машины и тут же накинулась на возчика, застрявшего на подъеме.
— Тебе не стыдно? Лупить без пощады бедное животное, которое и на ногах-то не стоит? Ах ты негодяй!
— Но он идти дальше не хочет, — ответил возчик, снова ударив мула по спине ручкой хлыста.
— Ах не хочет идти! — воскликнула синьора Франка. — Я из общества защиты животных, — не унималась она. — Сейчас мы тебя кой-куда отведем.
— Но разве не видите, он просто заупрямился, — робко запротестовал возчик, понимая, что это неожиданное и странное вмешательство не предвещает ничего хорошего.
— Ну, и как же тебя зовут?
Франка Амабили вынула из сумочки записную книжку. Она научит этого подлого невежу обращаться с животными!
Час спустя она с мужем и подругой уже сидела в ресторане.
— Для начала креветки? — вкрадчивым голосом подсказал метрдотель. — Или, может быть, копченого лосося.
— О, прекрасная идея, — одобрила синьора Франко. — Мне порцию лососины.
Внезапно выхваченный из ледяной воды, где он весело гонялся за своими друзьями, лосось с немым изумлением озирался вокруг, судорожно разевая рот.
— Ого, да он на полцентнера тянет! — возликовал рыбак. — Эрнест, помоги, а то мне одному не справиться.
Непринужденно болтая, они бросили добычу в лодку. Там рыба еще долго билась в агонии, ее глаза молили о пощаде, и мутнеющими мыслями она уносилась к горному озеру, окруженному сверкающими ледниками.
— А на первое? — спросил метрдотель елейным голоском, вынув карандаш из блокнота.
— Я не голодна, — сказала Франка Амабили. — Принесите мне бульон, а потом телятину, обвалянную в сухарях, но только парную.
Совершенно ошалевший теленок оглянулся назад, ища защиты, но вокруг были столь же обезумевшие от страха животные. Рев, глухие удары, хриплые голоса людей. По морде больно хлестнул железный прут, заставив вскинуть голову. Он попытался спастись бегством, но что-то схватило его словно клещами и приковало к месту. Надвинулась черная тень. Запах крови. Теленок жалобно замычал. Огненная яростная струя пронзила ему череп.
— А сейчас я вас повеселю, — сказала синьора Амабили. — Со мной приключилась забавная история. Знаешь, Джулио, тот перекресток у подземного перехода? Там один возчик, форменный негодяй…
Семь человек, работая киркой и заступом, отыскали наконец подземный ход и проникли ночью в гробницу фараона. Там они нашли несметные сокровища. Не успели они вынести награбленное, как стража подняла тревогу. Когда они выбрались наружу, сгибаясь под тяжестью массивных золотых украшений, их плотным кольцом обступили люди.
Появился палач. Первые лучи солнца осветили розоватый песок и на нем семь плавающих в крови голов. Всемогущий господь с высоты небес взглянул на землю и все увидел. На мгновение он смежил веки.
Когда он вновь открыл глаза — сколько времени прошло? — всего мгновение, равное, должно быть, тысячелетиям — семь человек, также вооруженных кирками и заступами, пытались раскопать потайной ход. Была глубокая ночь, и божественная луна озаряла нежным светом неподвижные камни пустыни. Наконец таинственные незнакомцы проникли через подземный ход в гробницу фараона. На земле валялись драгоценные камни, золото, несметные сказочные богатства! Когда они выбрались наружу со своей фантастической добычей, безжизненная равнина все еще была залита печальным светом уплывавшей за горизонт луны, но у входа их ждала толпа взволнованных людей.