Две дороги - один путь
Шрифт:
В последние дни перед спектаклем бабушка настаивала, чтобы все репетировали в костюмах, и каждое утро, наряжаясь перед зеркалом, Петька вздыхала:
— Почему нельзя всегда так ходить?
Дел было невпроворот. А тут ещё простудился дедушка. Он лежал в своём кабинетике и сильно кашлял. Мама и бабушка сердились на него, потому что он не позволял вызвать врача и не хотел принимать лекарства. Петька, глядя на взрослых, тоже ругала его:
— Ты как маленький, дед!
Дедушка
— Дед, дед… — задёргала она его, — давай я тебе молока с маслом погрею?
Не переставая кашлять, дедушка кивнул.
Счастливая Петька бросилась на кухню:
— Мама! Грей скорее молока! И масла, масла туда побольше!
— Ну, что за дурь, Ветка, — отмахнулась мама. — Не до тебя.
Все знали, как Петька любит молоко с маслом («Извращение» — передёргивался Иван) и каким упрямым становится дедушка, когда болеет. Петька надула щёки, поражаясь глупости и вредности взрослых, шумно выдохнула и сказала:
— Я, между прочим, уговорила дедушку лечиться, но если вам это не интересно…
— Ну, наконец-то! — и мама засуетилась у плиты.
— Ай да Петька! Ай да молодец! — протрубила бабушка, не вынимая трубку изо рта.
— Мама, если ты будешь называть Вету этим дворово-уличным прозвищем, деда хватит инфаркт, — предупредила мама. — И никакое молоко не поможет.
Мама моментально всё приготовила. Налила дымящееся молоко с золотистой масляной плёнкой в высокий стакан, поставила на поднос.
— Я, я, мамочка! — затянула Петька, — дай отнесу!
— Ты разольёшь.
— Нет, я буду аккуратно. Ну, мама…
— Тогда по пути всё выпьешь, — рассмеялась мама.
Петька сердито глянула из-под бровей.
— Это нечестно. Я уговорила деда лечиться, я и понесу.
И, ловко забрав у мамы поднос, Петька двинулась по коридору. Она шла осторожно, высунув от напряжения кончик языка, потому что стакан покачивался и чуть-чуть дрожал, как живой, и Петька правда боялась разлить. Дверь кабинетика она открыла ногой и к деду зашла уже выпрямившись, легко, как будто всю жизнь только и делала, что носила подносы.
Дедушка уже не кашлял, поморщился, увидев молоко, и сказал:
— Унеси, Лизок, не буду.
— Дед!
— Не буду, не буду! Это всё выдумки твоей бабушки, я знаю. Она актриса, ей кажется, что если человек чуть-чуть закашлял, то всё, конец света, всех врачей готова в дом собрать.
— Дед! При чем тут бабушка! — возмутилась Петька с грохотом ставя поднос на столик у кровати. — Я сама его согрела, сама донесла. Выпей, дед!
— Не буду, Лизонька. Это гадость такая, пить невозможно.
— Гадость?! — и Петька рассмеялась.
— Ну, ты, дедушка, даёшь! Да
— Ах, вкуснотища? — лукаво улыбнулся дед. — Вот и пей сама.
— Я? С удовольствием, — Петька забралась на дедушкину кровать, уселась по-турецки и, обжигая пальцы, взяла в руки стакан. — Надо пить маленькими глотками. Давай — я половину и ты половину. Идёт?
— Ли-иза, что за торговля, — поморщился дедушка.
Петька сделала глоток.
— Вай, как вкусно!
Дедушка рассмеялся, а Петька уже разошлась. Она шумно отхлёбывала молоко из стакана, причмокивала, жмурилась от удовольствия и не скупилась на похвалы. Попутно ей удавалось влить в деда пару ложечек, но стакан пустел, дед смеялся, Петька тоже. И тут зашла мама.
— Вета, так-то ты дедушку лечишь! А ну марш отсюда!
— Мама, я лечу его!
— Ты не лечишь, ты сама молоко пьёшь! Брысь, я сказала.
— Нет, нет, Лерочка, она лечит, — попробовал заступиться дед, но мама уже вытолкала Петьку за порог и плотно закрыла дверь. Петька лягнула дверь ногой с досады.
— Не буянь, — донёсся из кабинетика спокойный мамин голос.
— Ну и пожалуйста, — обиженно вздохнула Петька и пошла в детскую.
Она не любила сердиться на маму, но всё-таки даже мама может ошибаться.
— Почему так несправедлива жизнь? — вздохнула Петька, растягиваясь на полу. Галка посмотрела на сестру сквозь пряди длинных волос.
— Пойдём к дедушке, — предложила Петька. Она надеялась, что с Галкой мама их не выгонит.
— Он болеет, — неуверенно ответила Галка.
— Значит, ничем не занят. Пойдём, Галчонок!
— Я дом строю.
— Ну ты и вредина, Галка! — вскочила Петька и пошла в Картинную. Мама в это время как раз выходила от дедушки. Она улыбнулась, увидев Петьку, подмигнула ей и сказала:
— Не дуйся, Ветка, я же не знала о твоём методе лечения.
— А ты бы меня послушала, я бы тебе объяснила.
— Теперь обязательно буду слушать.
Довольная Петька потянулась и обняла маму за шею.
— Можно, я у него посижу?
— Дала бы ему поспать, Веточка.
— Я тихонечко.
— И сняла бы костюм, истреплешь до спектакля.
— Не-а, я в образ вхожу.
Петька пробралась в дедов кабинет. Дед не спал. Он сидел на кровати, нацепив на нос старые очки, читал. На Петьку посмотрел строго, поверх очков. Он не любил, когда его отвлекают. Но взгляд его тут же смягчился, потеплел, и Петька прыгнула к нему на кровать.
— Читай! — потребовала она.
— Что?
— Вот это, — Петька показала на книгу в его руках.
— Вот прямо так с середины?