Две души
Шрифт:
— Жаль, что вы не согласились сразу, но пока вы всё ещё можете передумать. Теперь есть ещё один тест, мы можем разбрасываться деньгами, но не сильными магами. Мы не просто так передали основы магии Пространства. Продавите немного маны в этот артефакт, как теперь знаете. Устройство определить, есть ли у вас дар Изгиба пространства. — Энки вытащил небольшой кубик с несколькими кристаллами. Очень редкое и чувствительное приспособление, экспериментальным авангард артефакторики, хотя не самый надёжный.
— А если откажемся? — спросила пожилая зверолюдка, пошевелив длинными острыми ушками, уже тронутыми
— Вы все умные люди. Так или иначе, вы нам послужите, — ответил маг и подошёл к первому из оставшихся, он неуверенно поднял уки и коснулся протянутого артефакта, концентрируясь на слабом выбросе маны с простейшим управлением. Максимум, что он мог сейчас. Никакой реакции. У следующего также. А вот на третьем несколько камней засветилось.
— Поздравляю, возможно, ты будущий маг Пространства.
— Я не хочу вам служить, — стиснул зубы довольно молодой маг.
— Вероятно, скоро передумаешь. Будь сговорчивее, — отрезал Энки и пошёл дальше, пока мага выволок ещё один зашедший член Ордена. Иной приходилось действовать жёстче. Но он верил, что так будет лучше.
Проверка продолжалась. Очередная женщина, никакой реакции.
— Я согласна. Я передумала и хочу с вами. Мне всегда сложные решения сложно и долго давались, — тут же сказала она, маг в синем посмотрел с нескрываемым презрением.
— Ты лжёшь. Неужели надеялась обмануть умеющего работать с пакетами памяти?
— Клянусь! Рабский контракт повесьте! Вы мне не нравитесь, но…
— Заткнись. К сожалению, контракты наисовершенны и их стало бы слишком много. Ты послужишь иначе, — усмехнулся Адолир, дав ей ментальную пощёчину, и женщина тихо заплакала. Полнейшая безысходность.
Энки продолжал обходить людей, некоторые вовсе отказались, сверля Энки злобным взглядом и не пытался заставить их. Слишком сильны убеждения. Наконец последним был маг с Истоком. Очередной отрицательный результат. Впрочем, дар Изгиба редок и один на группу уже был неплохим результатом. Может и у сразу согласившихся что-то есть. Проверят позже, нет нужды спешить.
— Итак, на этом можно поставить точку, — он начал создавать заклинание магии души.
— Нет! Убей! Просто убей! Пощади! — человек чётко понял, что с ним хотят сделать.
Мольбы остались не услышанными. Вплетённый в душу Исток невозможно безвредно отделить. Обычно только распад оболочки и уход души в другие планы оставляет за собой Исток, что «выпадает» из души, не может провалиться следом за ядром. И если владелец — недруг, то его достаточно убить и забрать Исток без лишней возни.
Но им хотелось сохранить и повреждённую душу, и забрать Исток. А душа без тела становится более хрупкой. Человек истошно вопил и брыкался, пока его тело пронзали нити алой магии.
Лицо искажала гримаса боли, сосуды глаз полопались, окрасив белок в красный. Всё лицо было мокрым от пота и слёз, но человек ничего не мог сделать, кроме как вопить во всю глотку.
Жестокое подобие смерти, мужчина последний раз вскрикнул и затих, тело обмякло и умерло без всяких травм. А алые нити держали синеватый огонёк души, только что лишившийся физической оболочки. Обычное умение для некромантии, необходимое. Умение удержать душу от ухода в посмертие. Другой пучок, уже обычных нитей маны держал сильный, пылающий оранжевой энергией Исток, который Энки тут же привязал к вместилищу и убрал в подготовленный футляр под тяжёлую мантию, нагруженную множеством важных мелочей.
Позволил захватить душу кратно более сложному артефакту ловушки душ.
— Умоляю убейте! Просто убейте! Не берите наши души, — взмолилась женщина, по щекам текли слёзы, а по рукам стекала кровь после множества попыток сломать кандалы силой. — Служить! Клянусь! Умоляю!
— Чьи-то же мы должны взять, — криво усмехнулся Адолир, поправ синюю мантию. Он ударял ментальной магией тех, кто пытался как-то встать или слишком шумел.
— Адолир, ты просто садист. Выруби уже всех. Пусть спят до начала процесса. — Вздохнул Энки, подходя к следующему. С первым было бесполезно, от такого невозможно не очнуться, если только повредить душу очень сильно, а это недопустимо. Голое ядро с ошмётками оболочки бесполезно. Для создания химеры необходимо исказить разум и вмешаться в некоторые части души, изменить их согласно шаблону. Чтобы получить и направить энергию, целая оболочка необходима, чтобы функционировал хотя бы командный разум — тоже.
Теперь он держал активированную ловушку душ и убивал некоторых пленных коротким ударом в голову лезвием из самого пространства. Некоторых, на которых пал его глаз. Прошедшие розоватые волны усыпляли людей, крики стихли. Приказ был исполнен и люди теперь не дёргались. Он давно привык к задаче, иногда требуются жертвы и кто-то должен выполнять грязную работу. Хотя наклонности своего телохранителя и помощника были ему неприятны.
Последней глаз пал на крикливую пожилую зверолюдку. Момент преобразования причиняет немало боли, прежде чем человека можно счесть мёртвым. Она особенно сильно боялась грядущего и хотя это было иррационально, но он решил убить и её. Сильная душа вполне подходила и больше она себя не осознает.
Убедившись, что душа захвачена артефактом, он убрал его обратно под мантию.
— Эти требуются Владыке. Остальные пойдут на Жнеца или Королевских мечников, их слишком мало.
— Хе-хе. Они не представляют, что их ждёт, — снова мерзко скалился Адолир.
— Завязывай с этим. У меня ещё много дел, разбирайся с новопосвящёнными, только не веди себя подобным образом. Не будь таким садистом, этим людям в каком-то плане не повезло, но они помогут нам, — скривился Энки.
— Есть, мастер. — Адолир остыл, поняв, что слишком разошёлся.
Энки ушёл, создав телепорт к другому убежищу. Адолир же позвал помощников, чтобы кинули тела убитых на корм молодым химерам, а живых отправили мастерам магии души. Сам же натянул доброжелательную маску и сначала пошёл поработать с разумом мага с даром Изгиба.
Вложить пару идей, пару красивых речей, немного давления и он будет столь же верен, как и остальные. С остальными хватит проверки и беседы. Если сами захотели быть частью Ордена, то им же проще, влияние на разум иногда пагубно сказывается на интеллекте или его стабильности. Это опасно и без нужды так не делали, прибегая больше к словесным убеждениям максимум с небольшим влиянием. Но он был совершенно не против надавить больше, если того требует долг и общее дело.