Две неравные половины одной жизни. Книга 2. После
Шрифт:
– Пытаться спасти все человечество – дело бесперспективное и неблагодарное, – было непонятно, говорил Александр всерьез или шутил. – Так что даже и мысли такой не было.
Для начала решили напрячь мать Петра, чтобы она дала им контакты своих бывших коллег, которые еще остались при деле. Она много лет проработала в торговой системе, была одним из руководителей крупнейшей оптовой базы Москвы. И хотя после известного шумного уголовного дела о так называемой «торговой мафии» вышла на пенсию, но, как говорится, «бывших» не бывает, и она прекрасно знала, кто, где и чем сейчас руководил в торговле.
Да и сам Петр был знаком кое с кем из торговых боссов, которых еще недавно курировал по работе. Андрей
«Кухонные мечтатели», как назвала друзей Алена, договорились созвониться через пару дней, чтобы обсудить результаты поисков.
Андрею вся эта идея с торговлей не очень нравилась, но другого варианта заработать денег он пока не видел. А «денежная заначка» семьи стремительно таяла. Девчонки росли, их нужно было одевать, давать деньги на «карманные расходы», и, естественно, кормить. К тому же они, да и Алена, привыкли жить в достатке. Андрей всегда гордился тем, что его семья ни в чем не нуждалась, что он мог обеспечивать им уровень жизни выше среднего. Для него сохранение такого статуса-кво было вопросом его мужской чести, и ради семьи он был готов отказаться от чего угодно, даже от любимой профессии, лишь бы у жены и детей было все хорошо. Но как бы он ни хорохорился, он понимал, что еще немного и семья реально может оказаться на грани полного безденежья. Каждый раз, когда он думал об этом, то в его голову приходили штампы из репортажей его коллег-журналистов из Америки и других западных стран. Безработица, нищета, голод – для него, выросшего в СССР, эти слова всегда носили какой-то абстрактный характер, который никак не ассоциировался с его собственной жизнью и жизнью его родных. «Ну вот – все мечтали догнать Америку. Наконец, получилось. А, может, теперь даже и перегоним», – невесело пошутил он, прощаясь с друзьями.
Когда все ушли, а дети уснули Алена, естественно, не могла не спросить у Андрея, что он обсуждал с ребятами. Он подробно пересказал ей весь разговор.
– Это все, конечно, хорошо, но торговля – совсем не твое, – грустно заметила Алена.
– Да уж, картина пока невеселая получается, – согласился с ней Андрей. – Трое не самых глупых людей: один журналист, второй – кандидат наук, третий – партийный функционер скидываются на троих, чтобы купить где-нибудь картошки, а потом ее перепродать. Бабушка как-то рассказывала, что кто-то из моих далеких предков был крупным купцом. Может, гены помогут. Спят там, где-нибудь глубоко, а теперь возьмут и проснутся. Вот и получится из меня прекрасный торгаш.
– Как ты говоришь, сумлеваюсь я, однако, – усмехнулась Алена.
– Раньше говорили из грязи, да в князи, а у нас получается совсем наоборот, – Андрей задумался, а потом добавил:
– Давай все же решать вместе. Ты же понимаешь, что быстро мы деньги не начнем зарабатывать. Может так случиться, что какое-то время будет совсем худо. Мы готовы к этому или ты считаешь, что надо действовать по-другому. Устроиться на работу в какую-нибудь из новых газетенок мне не составит труда. Пару звонков и оторвут с руками. Мне этого очень не хочется, но если ты считаешь, что я должен сделать это ради семьи, то я готов.
Алена не стала медлить с ответом:
– Деньги, достаток – это все, конечно, хорошо. Но главное, чтобы всем нам было комфортно. Мне не нужен муж неврастеник, который будет приходить с работы и биться в истерике головой о стену. Давай, попробуем. В конце концов, если не получится, всегда можно вернуться к плану В.
Андрей чуть не заплакал от умиления:
– Ты знаешь, за что я тебя люблю?
– Понятно за что – за ум. Ну, и за красоту, – засмеялась Алена.
– Это само собой, а еще за то, что ты меня понимаешь и всегда поддерживаешь. Без твоей поддержки я бы никогда ничего не сумел сделать.
Уже позже, лежа в кровати, Алена вдруг негромко хихикнула:
– Даже если и немного поголодаем, тебе это будет полезно – а то, смотри, уже живот начал расти.
– А это от отсутствия физических упражнений! – тут же нашелся Андрей. – Уклоняешься, понимаешь, от исполнения супружеских обязанностей. То она устала, то у нее голова болит.
– Какой же ты оказывается нахал! – возмутилась Алена, прекрасно понимая, к чему клонит Андрей.
Так что в ту ночь они опять заснули очень поздно.
Соглашаясь на план Андрея, Алена, – да и сам он, – на самом деле даже не могли предположить, насколько трудным и долгим окажется для их семьи переход к новой жизни. Да вряд ли это мог предвидеть кто-то еще в стране, несколько поколений которой выросли в относительно стабильные и сытые времена «брежневского застоя». Конечно же, все жили по-разному, но тем не менее понятия «бедность», «нищета», «голод» был действительно чем-то из «другой жизни».
Уже на следующее утро Андрей обложился старыми записными книжками в поиске контактов людей, которые могли бы оказаться полезными в новом деле. В свое время он много ездил по стране, так что знакомых из самых разных областей у него было немало. Составив список, он стал обзванивать тех, кто, на его взгляд, был ему сейчас интересен Особого успеха эти звонки, правда, не принесли. Кто-то давно уже не у дел, другие почему-то резко меняли тон, когда понимали, зачем он позвонил, третьи убеждали его, что сами еле-еле сводят концы с концами. Несколько человек, правда, кое-что туманно пообещали. У него создалось такое впечатление, что люди просто-напросто боялись говорить по телефону, пространно намекая, что это не «телефонный разговор», но на поездку к ним без надежды на результат тратить деньги не было смысла. Продуктов питания почти никто не обещал, но кое-кто выразил готовность прислать списки товаров, застрявших на складах. Хорошо, что Андрей забрал из редакции свой факс. Он ему очень пригодился.
Таких бурных дней в своей жизни Андрей не мог припомнить. Факс иногда раскалялся как утюг, выплескивая еще теплые полотна с длинными непонятными списками неизвестно чего, с какими-то цифрами вместо названий. Видимо, его собеседники рассказали о его звонке своим коллегам. Так что вскоре ему начали звонить незнакомые люди, предлагая что-то у них купить или, наоборот, спрашивали, нет ли у него чего-то, что им было нужно. Но в-основном это были какие-то запчасти и товары, которые в данной ситуации его не интересовали, потому что он понятия не имел, зачем и кому они могут быть нужны. В какой-то момент его просто пробило на истерический смех, потому что он понял, что окончательно запутался, и вообще не понимает, чем он занимается. А ночью ему приснился сон, что он как Господь Бог парит в облаках и отправляет набитые под завязку непонятно чем эшелоны с одного конца страны на другой.
Как и договаривались, через пару дней к нему пришли Александр с Петром, чтобы рассказать о результатах своих изысканий и узнать его новости.
Как ни странно, увидев кипу бумаги, Александр быстрее всего
разобрался в ситуации.
– Это называется возврат к натуральному хозяйству, – объяснил он, – то есть обмену одних продуктов на другие. Теперь это называют красивым, но непонятным словом бартер.
– Я, конечно, любил в детстве складывать пазлы, – ответил ему Андрей, – но эти точно не для моего мозга гуманитария.