Две параллельные
Шрифт:
Я быстро набираю номер Эдо, который раз сто звонил мне за эти дни, через мгновенье я слышу его голос.
– Эй, чувак, ты куда делся?!
– Если скажу - не поверишь
– А ты попробуй...
– Я живу у одного богача в 'Изумрудном', где ванна больше, чем вся твоя квартира.
– Заливаешь, - протягивает друг и начинается смеяться. Но замечая, что я не смеюсь, смолкает, - ты это серьезно?
– Дошло наконец...я влип по самые уши, ахпер!
– говорю я, когда поминаю, что он готов слушать, - что произошло в среду?
–
– Слушай, брат, мне вообще нельзя с тобой говорить...
– Что за дерьмо, чувак?
– Не перебивай меня, - говорю я, - сделай вот что, пойти ко мне домой, в моем шкафу, где висит зимняя куртка, за ней, ствол, возьми его себе. И проследи за моими девчонками, смотри, чтобы не один волосок не упал с их головы. Я позже с тобой свяжусь.
– Нет проблем, ахпер. Что сказать Погосяну?
– Передай, чтоб шел в задницу,- говорю я и отключаюсь, поскольку слышу шаги за своей дверью.
В проеме отрывшейся двери появляется черная голова маленького застранца, не было проблем.
– Чего тебе?
– вытягиваясь поверх кровати, спрашиваю я и слегка хмурюсь, этот парень, ну или будущий парень, должен будет держаться от меня подальше.
– Ты поиграешь со мной?
– спрашивает он, с самым невинным видом.
– У тебя есть деньги, малюск?
– Малюск, - он смеется себе в кулачок. Да, воистину, детство беззаботная пора, - а зачем тебе деньги?
– Я играю только на раздевание или деньги, - отзываюсь я, а его и без того большие глаза, становятся, словно, блюдца.
– Но чтобы быть солдатиком деньги не нужны! Там нужна смелость и храбрость, и любовь к родине! И раздеваться совсем не нужно!
– Не пойдет, в эту фигню я не играю, как научился ходить.
– В футбол?
– теплиться ещё в нем надежда.
– По-моему твоя сестра прекрасно с этим справляется. А теперь марш с моей комнаты.
– А ты злой, - полу - обижено полу - восхищенно заключает мелочь.
– Именно. Поэтому держись от меня подальше.
– Это все, потому что ты совсем забыл как играть в солдатиков, - уверенно утверждает Алешка и выбегает из комнат. И мне даже, кажется, что этот мелкий в чем-то прав. Я слышу стук в дверь. Ну, конечно, профессор. Вечер в одиночестве, мне точно не светит.
– Мне кажется, что вы запали на меня - говорю ему я - и пяти минут без меня не можете.
– Ничего не могу с тобой подделать, у тебя очень красивые глаза, - не моргает и глазом Лапушка, это вызывает невольно улыбку, - ты готов, в понедельник в школу? Я надеюсь, ты к этому отнесешься крайне серьезно. Единственный твой прогул и ты возвращаешься за решетку, и твою судьбу решит судья. И я не шучу. Тем более тебе скоро восемнадцать. Со школой, я думаю, тебя познакомит Рита, я позаботился, чтобы ты попал в ее класс...
– У вас большие связи, а?
– без энтузиазма замечаю
– Все мои связи приобретены только благодаря труду и усердию. С неба ничего никогда не падает.
– Готов поспорить, что Челябинск с вами не согласиться.
– Очень остроумно, - не примечает заметить профессор, - еще кое - что, что тебе не может понравиться.
– И что же?
– настораживаюсь я.
– Каждые среду и пятницу ты будешь посещать психолога.
– Вас?
– Нет. Мы с тобой некоторое время будем эмоционально связанны, и я не практикую.
– А практиковали?
– Нет.
– Но вы профессор?
– Психологических наук. И так, я думаю, в субботу нужна будет твоя помощь в кафе моей жены...
– Вы женаты?
– Был, - на мгновенье грусть мелькает на лице у профессора. Что ж у каждого свои драмы в жизни, даже богатые не исключения, - а сейчас, я думаю, ты мог бы помочь мне что-нибудь приготовить.
– Помочь, - усмехаюсь я, - я бог готовки!
– Неужели, - профессор явно заинтересован - ну, вперед, бог, покажи свое мастерство.
Во время готовки, которая, как ни странно заставляет меня расслабиться, я понимаю, как внимательно наблюдает за мной профессор.
– Вы халявите, - замечаю я.
– Ты сам прекрасно справляешься,- отзывается он. И я не спорю. Он прав. Я умею стряпать с детства, и поэтому с легкостью орудую на кухне. Лешка тоже здесь и непривычно тих, он сосредоточен на чистке большой картофелины, которая, в принципе никому не нужна.
– Скажи мне, - профессор кидает взгляд на своего сына, - результаты будут положительны?
Он говорит про наркотики и анализ, который я сдавал сегодня.
– Я не торчок, - говорю я спокойно, - я предпочитаю иметь здоровые клетки своего мозга при себе
– Торчок, - хихикает себе в кулачок Алешка. Этому парню явно надо пополнить словарный запас. Юрий Викторович, слегка улыбнувшись, качает головой.
– Это похвально, - говорит он, вполне вероятно, не веря мне, но не показывает этого.
– А вы всех накаченных подростков готовы впустить к себе под крышу?
– Только тех, кто разбивает мою машину и умеет готовить как бог, - этот чувак явно не лезет за словом в карман, - кстати Лидия Сергеевна согласилась не подавать на тебя заявление, если ты восстановишь ее беседку сам. Ты умеешь строить?
Конечно, я уже в двенадцать помогал дяде на стройке.
– Разве у вас не куча бабла, чтобы нанять рабочих и спасти бедную и заблудшую душу от работы?
– Труд сделал человека человеком, - отзывается профессор.
– А ломать не строить, - в тон ему говорю я, закатывая фарш в капустные листья.
– Это тоже верно, - соглашается Юрий, и мы слышим, как открывается входная дверь.
– Ммм, как вкусно пахнет!
– говорит профессорская дочка и осекается, увидев меня у плиты.