Две розы

Гарвуд Джулия

Старшего брата Мэри Роуз во дворе не увидела.

– Я готова поспорить, что Адам сидит над своими книжками, – сказала она.

– Почему ты так думаешь?

– День слишком хороший, чтобы торчать в доме просто так. Мне не терпится его увидеть. Поторопись, Кол.

Девушке хотелось поскорее воссоединиться с братьями. Для каждого из них она припасла подарки – для Адама целая коробка книг, которые он ценил превыше всех сокровищ; для Кола рисовальная бумага и новые ручки, которые понадобятся ему для проектирования новой пристройки к ранчо; лекарства и скребницы для лошадей предназначались Дугласу; для Трэвиса – новый журнал для занесения туда

наиболее значительных событий семейной хроники Клэйборнов; и наконец, несколько каталогов, семена, которые Мэри Роуз собиралась под присмотром Адама посадить за домом, шоколадки и фланелевые рубашки для братьев.

Встреча была радостной для всех. Братья и сестра проговорили до глубокой ночи. Прежде чем рассказать остальным о визите адвоката, приезжавшего в школу к Мэри Роуз, Кол дождался, когда девушка ушла спать. Никто из братьев не верил в совпадения, и потому были обсуждены все возможные причины, по которым незнакомец мог интересоваться семьей Клэйборн. В юношеском возрасте Дуглас и Кол совершили кое-какие противозаконные поступки, но они считали, что с тех пор утекло немало воды и их преступления забыты. Гораздо больше всех встревожило, что приезд юриста мог как-то быть связан с Адамом.

Ни для кого не секрет, что такое преступление, как убийство, никогда не забывают. Адам лишил жизни одного человека, чтобы спасти двух других, но для сыновей убитого это не имело значения. Смерть отца вовек никому не прощают – за нее мстят. Примерно с час братья шепотом обсуждали сложившуюся ситуацию, после чего Адам заявил, что глупо беспокоиться без причины и строить какие-либо догадки. Если угроза и впрямь существует, им придется выяснить ее природу и источник.

– А потом что? – спросил Кол.

– Мы приложим все силы, чтобы защитить друг друга, – ответил Адам.

– Мы не дадим тебя повесить, Адам, – заверил Трэвис.

– Давайте не переживать раньше времени, – подвел итог Адам. – Будем держаться настороже и ждать.

Месяц прошел мирно и безмятежно, и Трэвис с Дугласом уже начали подумывать, что за расспросами незнакомца-юриста ничего особенного не последует.

Но беда все-таки пришла. Она явилась к ним в обличье человека по имени Харрисон Стэнфорд Макдональд. Этот враг вторгся в жизнь Клэйборнов, чтобы разлучить их.

12 ноября 1860 года

Дорогая мама Роуз,

Ваш сын захотел чтоб я показал вам как здорово умею писать и вот я пишу вам это письмо. После того как Мэри Роуз ложитца спать мы все учим граматику и правописание. Ваш сын хороший учитель. Он не смеети, а когда мы делаим ошипки и всегда нас хвалит. Раз мы с ним теперь братья, я щитаю вас своей матерью.

Ваш сын

Кол.

Глава 2

Харрисон Стэнфорд Макдональд собирал информацию о Клэйборнах, не задавая ни единого вопроса. Он был в городе чужаком и понимал, что к нему будут относиться подозрительно. Ему доводилось слышать о небольших поселениях Запада, в которых царили дикие нравы и беззаконие; кроме того, он прочел о них все, что ему удалось раздобыть. Из своих исследований он сделал вывод, что приезжие в таких городках делятся на две группы: тех, на кого не обращают внимания и оставляют в покое, потому что они не лезут в чужие дела, но в то же время имеют устрашающую внешность, и тех, кого убивают, поскольку они проявляют чрезмерное любопытство.

Кодекс чести, действующий в этих краях, изрядно озадачил Харрисона. Правила поведения показались ему едва ли не самыми отсталыми, о каких ему когда-либо приходилось слышать. Люди здесь прежде всего заботились, чтобы защитить себя от чужаков, но когда возникала вражда между соседями, все остальное отступало на задний план. Убивать друг друга тут считалось в порядке вещей – разумеется, при наличии хоть какого-то более или менее благовидного предлога.

По пути в Блю-Белл Харрисон долго думал, как ему выведать нужные сведения, и в конце концов выработал достаточно разумный, по его мнению, план. Он решил попытаться обернуть предубеждение местных жителей в отношении незнакомцев в свою пользу.

Прибыв в Блю-Белл около десяти часов утра, он приложил все усилия, чтобы выглядеть, как самый отъявленный головорез, который когда-либо появлялся в городе. Он бросал откровенно подозрительные, вызывающие взгляды на всех, кто осмеливался хотя бы посмотреть в его сторону. Надвинув на лоб новую черную шляпу и подняв воротник длиннополого плаща, он с жесткой улыбкой по-хозяйски расхаживал по широкой грязной тропе, которая называлась здесь главной улицей. Он пыжился казаться этаким сорвиголовой, который убьет любого, кто станет ему поперек дороги, и понял, что делает это не без успеха, заметив, как напугал какую-то женщину с маленьким ребенком. Харрисон подавил ухмылку, понимая, что ему ничего не удастся разузнать про Клэйборнов, прояви он малейшие признаки дружелюбия к кому бы то ни было, и посему продолжал разыгрывать из себя злодея. Горожанам он понравился.

Первым местом, которое посетил Харрисон, был необыкновенно популярный у «аборигенов» салун. Подобное заведение имелось в каждом городе, и Блю-Белл не был исключением. Увидев в конце главной улицы пивную, он вошел внутрь и попросил бутылку виски и стакан. Если владельцу такой заказ и показался странным для столь раннего часа, он не подал виду. Пройдя в самый темный угол, Харрисон уселся за круглый стол и стал поджидать, пока какой-нибудь любопытный подойдет к нему поболтать.

Ждать ему пришлось недолго. Известие о появлении незнакомца распространилось со скоростью степного пожара, и через какие-нибудь десять минут Макдональд насчитал уже девять посетителей. Они расселись небольшими группками за другими столиками и принялись пялиться на него.

Ссутулившись, Харрисон вперился в свой наполненный стакан. При мысли о выпивке в столь неурочное время у него забурчало в животе. Он не испытывал ни малейшего желания даже пригубить напиток и потому с отсутствующим выражением круговыми движениями побалтывал темно-янтарную жидкость, делая вид, будто о чем-то задумался.

До него донесся шепот, потом звук шагов по деревянному полу. Харрисон инстинктивно потянулся к оружию. Откинув полу плаща, он положил ладонь на рукоятку револьвера и тут же понял, что такие рефлекторные действия совершенно необходимы, если он хотел и дальше играть роль сорвиголовы.

– Вы приезжий, мистер? – послышался чей-то голос.

Харрисон медленно поднял глаза. Человека, задавшего столь смешной вопрос, явно послали остальные. Он был безоружен и стар – лет пятидесяти. Его задубевшая кожа хранила отметины оспы, косые карие глаза почти терялись на круглом лице – все внимание притягивал огромный нос, формой напоминавший картошку.

– А ты кто такой будешь? – спросил Харрисон как можно грубее.

– Меня зовут Дули, – объявил посланец. – Не возражаете, если я присяду на минутку?