Шрифт:
Предисловие
Истории эти были записаны со слов господина Са, встреченного мною во время поездок по Китаю. Как утверждает господин Са, здесь нет ни одного выдуманного случая и все герои действительно жили или живут на белом свете. Остается верить ему, ибо моя задача была только аккуратно записать их и напечатать. Пока мы общались, должна сказать, что было выпито немало зеленого чая из больших стаканов.
Встреча первая
Однажды, гуляя по одному из живописных парков в городе Чэнду, я заметила в чайной, которых здесь очень много, одного совершенно необычного мужчину. Для китайца, посещающего чайную, он был изыскано одет, в руках
Все это привлекло моё внимание к мужчине. Лицо у него было явно азиатское, хотя разрез глаз больше, чем у китайцев, что, в принципе, не редкость на улицах Чэнду. На взгляд сложно определить, сколько ему лет. Лицо ухожено, очень ровное, с торчащими в разные стороны короткими, ершистыми усами. Улыбка приятная, зубы ровные, а руки и ногти – тут уж и говорить не стоит о том, что они были ухожены. В этом общественном парке он явно был фигурой не местной. Уж сильно отличался от всех его обывателей.
Заметив мой интерес к нему, он дружелюбно помахал рукой и пригласил присоединиться к нему попить чай.
На тот момент я плохо знала китайский, и думала, что моих знаний хватит ровно на фразу «Привет! Как дела», а дальше я буду просто со всем соглашаться. Но и тут он меня удивил. Его речь была мне понятна, хоть и была на китайском, говорил он приятным негромким голосом, что тоже выдало в нем человека не местного. И я уже начала задумываться, что может он и не китаец. Но, разговорившись, он поведал мне свои истории, которые я слушала, затаив дыхание.
Мы с ним встречались еще несколько раз, в том же парке в разные годы. И каждый раз его истории все глубже и шире раскрывали передо мной этого уникального мужчину. В одну из последних встреч, я решилась спросить его, можно ли опубликовать его истории, на что он радостно согласился и хитро так улыбнулся, сказав, что ему было бы интересно посмотреть, что из этого выйдет.
Так что это книга непродуманных историй, которую я публикую с разрешения господина Са. В ней собраны истории его жизни, которую сложно себе представить, можно только прочитать.
О жизни господина Са
Мда. Я когда-то родился. Уже и не помню когда, как говорили родители, было лето, но уже к концу. Где-то в провинции Сычуань, должно быть. Но уже никто и не помнит, где именно. Наши много передвигаются, постоянные переезды и новые места обитания – это о нас. Наша семья никогда не имела своего дома, поэтому я привык считать весь мир своим домом и всех людей воспринимаю, как гостей у себя.
Так вот после моего рождения, родители, как и обычно, поехали куда-то на новое место. Я видел весь Китай и горный, и равнинный, и побережье. Очень люблю острова, там всегда тепло, много отдыхающих, настроение повышается сразу, как только видишь эту праздную толпу. Еще люблю горы, мы там бываем не часто. Все-таки не очень там много чего съестного можно достать и для этого приходится много трудиться, бегать, искать. Это не совсем мой вариант. Я от природы ленив и себялюбив. Люблю, знаете ли, красиво выглядеть, вкусно пахнуть, и чтобы мной восхищались. В горах такого удовольствия мало где получишь. Разве что здесь, в Сычуани. Много здесь, знаете ли, ценителей.
Воспитанием моим занимался больше дед. Он самый главный в нашем семействе.
Дед меня научил многому. Привил вкус к красивым вещам и людям. Я вот терпеть не могу, когда неряшливо одет кто-нибудь или от человека пахнет плохо. В Китае такого много. Особенно в городах. Поэтому я люблю ездить на острова, где много отдыхающих. Там они за собой следят. Все-таки отпуск. И север Китая я тоже не люблю. Снег там выпадает, холодно и люди не добрые, точнее суровые. Правильно, холодно им там, что ж тут веселиться.
Так вот, дед меня воспитывал до моего совершенного взросления. То есть это, когда я уже сам знал, как себя содержать, как мне лучше жить, и как с женщинами общаться. Хотя и после этого я к нему часто обращался. Он другими моими братьями был занят, которые помладше.
А я отправился в большой путь. Меня по-началу образование очень привлекало. Так почитать книги, каллиграфия, картины, женщины. Осел я, в общем, в Чэнду. Тут мастеров по живописи и каллиграфии на каждом углу встретить можно. Библиотека есть.
По началу, я думал, что женщины здесь самые красивые. Красивые – это еще может быть. Но вот на характер ядреные, как сычуаньская кухня. Поэтому привили они мне стойкую неприязнь к семейной жизни.
Зато я освоил-таки профессию художника. Знаете, пионы, птички, иероглифы, горы и реки, тушью там, красками. Но вот портреты не выходили. Все как-то не живо получалось. Поспрашивал деда, где портретисты хорошие живут. Недалеко оказалось, тоже в Сычуани. Какие-то наши родственники даже оказались. В общем, поселился я у них. Жил. Учился, рисовал. И научился-таки рисовать. Да вот только с изъяном с одним.
Портрет нарисую, а он на следующий день же встает и уходит. Стали бегать у нас в округе мои нарисованные творения. Должен сказать, что рисовал я не с натуры, а исключительно по своим представлениям, и только женщин. И не то чтобы портрет, а так, как я привык их … наблюдать. И рисовал-то я совершенных созданий, таких, как я считал должна быть женщина. Они были абсолютно совершенны. Во всем.
Стали они ходить, семейные мужики на них заглядываться начали. Так жены их, и тетя моя среди них, начали недолюбливать и меня, и мои совершенства. Что, мол, наших мужей своими писанными красавицами соблазняешь, работать им не даешь, все они о чем-то грезят, домой возвращаться не хотят, а вернуться, все в облаках витают – ни денег с них, ни секса.
Да тут еще и дядька мой сказал, что портретист из меня неважный и никогда не получится, таланта, говорит, нет. А что не дано, то и не разовьешь.
Тетка наверное ему на уши насела. В общем, выгнали меня взашей из округи вместе с моими совершенствами. Я их тогда восемь штук нарисовал. Что мне с ними делать, ума не приложу. Они ходят за мной, ждут, что скажу, с почитанием смотрят, как на отца. А сами-то совершенство! Глаз не отвести. В общем, нарисовал я передвижной дом для них. Расселил их по комнатам и поехали мы в большой путь вместе.