Двенадцать мест в машине времени
Шрифт:
– Лаэрт Анатольевич!
– вырвалось у Кости.
– Ну, конечно, я так и знал! Кто же откажется от возможности заглянуть в будущее?!
Изобретатель заговорщически подмигнул, но вдруг поморщился, словно вспомнив что-то не очень приятное.
– Да нет, такая мысль не сразу к ним пришла, - без удовольствия сказал он, - это уже потом как-то постепенно все изменилось...
Он взглянул в лица ребятам.
– Да, если вам интересно, вы можете послушать: я, разумеется, записывал на магнитофон...
Лаэрт Анатольевич достал из кармана связку ключей и еще один большой ключ.
– Вот, в брелоке я собрал портативный магнитофон. Сейчас мы пойдем в кабинет физики...
Повертев большим ключом, Изобретатель пояснил:
– Степан Алексеевич отдал, взламывать не придется. Там я быстренько перепаяю несколько схем, а вы пока послушаете.
Он обнял ребят за плечи.
– Хоть это, может быть, и не совсем правильно с точки зрения педагогики, но теперь у меня нет от вас секретов. Мы ведь стали, - он вновь подмигнул, - мы стали сообщниками, связанными общим преступлением. Вы взломали дверь, я готов был сделать то же самое, и, значит, я точно такой же преступник, как вы!
В кабинете физики, таком знакомом и привычном, Косте и Пете вдруг стало как-то не по себе. Теперь это был уже не просто учебный кабинет, а место старта путешествий во времени, и, значит, место необычное и загадочное. Изобретатель нажал на брелоке едва заметную кнопку, включив магнитофон, и тут же о существовании Кости и Петра забыл, ушел в лаборантскую, чтобы углубиться в свою таинственную работу.
Ребята прильнули к сверхпортативному магнитофону. В учительской, должно быть, произошло что-то необычное, раз не сразу учителя, по словам Изобретателя, решили отправиться в будущее. Для начала магнитофон голосом Степана Алексеевича саркастически сказал:
– А, вот и наш Уэллс! Путешественник во времени! Милости просим, Лаэрт Анатольевич!
Тут же магнитофон взорвался невообразимым шумом, заговорили, похоже, все сразу. Можно было едва разобрать отдельные возгласы: "О диплодоке, наверное, уже знает вся Москва!", "Я не могу спокойно преподавать...", "Безответственность товарища Ковригина ставит нас всех...". Шум перекрыл саркастический голос директора:
– Нет, так не пойдет! Мы, как коллектив педагогов, то есть людей, воспитывающих всех, в том числе и друг друга, и самих себя, должны прежде всего дать возможность высказаться самому Лаэрту Анатольевичу.
– Двери взламывал!
– выкрикнул магнитофон голосом Аркадии Львовны, классного руководителя седьмого "А".
– Где же правопорядок?!
– Зато теперь я все понял, разобрался, и машина времени будет работать как часы! Полная гарантия надежности!
– убежденно произнес Лаэрт Анатольевич.
– Значит, напустите целую школу этих... дидло... ну, тварей этих ужасных!
– возмущенно вымолвила физкультурница.
Наступила пауза. Степан Алексеевич откашлялся, как он всегда это делал, прежде чем сказать что-то важное.
– Лаэрт Анатольевич, - начал он, - вы признаете, что вскрывали дверь кабинета физики, чтобы без моего разрешения отправиться на машине времени в будущее, о чем свидетельствует вот эта улика, - послышалось шуршание газетного листа, - а именно экземпляр газеты "Пионерская правда", датированный 24 мая 2002 года? Сейчас не 2002 год!
– Качество, качество записи какое!
– восхищенно пробормотал Петр. Даже шуршание слышно!
– Понимание того, в чем я ошибся в первый раз, - сказал Лаэрт Анатольевич, - пришло ко мне поздно вечером. Тот, кому знакомо творческое горение, меня поймет: я просто не в силах был дожидаться утра, нужно было все исправить немедленно, пришедшее озарение могло пройти...
– Этот одержимый человек взломал засов!
– выкрикнула физкультурница.
– Налицо преступление!
– Да, вот они, изобретатели!
– сказал Степан Алексеевич даже с некоторой задушевностью.
– Одержимые, забывающие все на свете! Но творческие люди могут это понять...
– Взломал засов!
– как эхо повторила физкультурница.
– Да, Лаэрт Анатольевич.
– Директор словно бы спохватился.
– Чтобы отправиться в будущее, вы должны были взломать замок. Однако я проверял, он в полной исправности...
– Замок я не взламывал, просто сумел подобрать ключ, - быстро ответил Изобретатель.
– Потом закрыл. А "Пионерку" я просто выронил.
Петр толкнул Костю локтем в бок.
– Смотри, все на себя берет, нас не выдал!
– Значит, вы побывали в 2002 году?
– задумчиво проговорил директор.
– Да, но находился там очень короткое время, - отвечал Изобретатель.
– Лаэрт Анатольевич, - послышался голосок историка Веры Владимировны, - ну и... что вы там увидели?
Опять наступила пауза.
– На первый взгляд внешние перемены незначительны, однако и время это не очень отдалено от нас, - уклончиво сказал Изобретатель.
– Но я, быстро продолжил он тут же, - приглашаю всех вас совершить экскурсию в более отдаленное будущее. Неужели вам неинтересно, что будет через века? Теперь... еще немного работы... машина времени абсолютно надежна. Отправиться можно прямо сегодня!
Теперь в учительской поднялся невероятный шум, и ничего нельзя было разобрать. В наступившей только на один краткий миг паузе ясно прозвучал лишь категоричный голос преподавателя литературы Петра Ильича:
– Шарлатанство!
Наконец снова наступила тишина. Вслед за ней голос директора задумчиво сказал:
– Да нет, Петр Ильич, вы не правы! Путешествие в будущее возможно, доказательство налицо, - вновь зашуршала газетная бумага.
– Вот давайте и совершим такое путешествие, - быстро подхватил Изобретатель, - ненадолго. А потом машину времени я обещаю разобрать, потому что для нашего времени она преждевременна. Собственно, в данном случае меня интересовало только одно: сумею ли я по одному фрагменту восстановить полную схему или нет?