Двенадцать неотправленных писем
Шрифт:
«А как же быть с честностью?» — спросишь ты. Что тебе ответить? Есть две категории людей. Для одних честность — тяжкое правило, с которым приходится мириться, если нельзя его обойти. Для других честность — это знамя, с которым они шагают по жизни напролом, зарабатывая синяки и шишки. Насчет первой категории сомневаться не приходится: ты никогда не должен быть в их стане.
Мне, признаться, не очень нравится выражение «разумная гибкость». Какое-то оно скользкое, неприятное. Возможно, я не точно выразился, но смысл, надеюсь, ты понял. Лично мне всегда не хватало, именно гибкости. Я ни во что не встревал, избегал любых конфликтов. Мне казалось, это позиция мудреца, возвышающегося над суетой сует. А что в результате? Я всего лишь старший инженер, хотя по квалификации давно мог руководить сектором. Меня обошли более напористые и ловкие…
Теперь последнее — о женитьбе. С этим делом, Валерий, не торопись. Молодые люди часто думают, что семейная жизнь — вечный праздник, А ведь это — работа! Временами приятная, чаще — не очень, но все равно работа, требующая сил и энергии. Кроме того, семейное благополучие убаюкивает, расслабляет, делает человека менее подвижным. Ради семьи или из-за семьи он зачастую вынужден хоронить мечты и планы, бросив «якорь» в каком-нибудь городишке, куда центральные газеты приходят лишь на третий день. И чем благополучней семья, тем тяжелей «якорь». Ну а что касается браков неудачных, тут и доказывать нечего: сплошная нервотрепка!
Не подумай, что твой отец ярый противник супружества. Ничего подобного! Но, как говорится, всему свое время. Сначала стань планетой, а уж после заводи себе спутницу, то есть жену. Между прочим, хочу предостеречь тебя от распространенного заблуждения. С давних пор принято считать, что если берешь невесту из «богатой» семьи или папаша ее занимает высокий пост, так никакого брака по любви быть не может, а есть сплошной расчет. Не спорю, бывает, женятся по расчету, но я против обобщений. Иначе получается, что истинная любовь возможна лишь к золушкам. Но это же просто смешно! Разве не может возникнуть чувство к дочке, допустим, академика? Я потому заговорил на эту тему, что мне в юности привили такое презрение к «неравным бракам», что сообщи мне, к примеру, девушка, мол, у нее папаша генерал — и я, пожалуй, перестал бы с ней встречаться.
Боюсь, мои советы ты истолкуешь неверно. Чего доброго, решишь, что я пытаюсь сделать из тебя ловчилу, этакого приспособленца. Нет, Валерий, таких мыслей у меня не было. Но у меня есть подозрение, что тебя воспитали наивным идеалистом, совершенно не подготовив к реальной жизни, и это меня тревожит. Все эти сказки про милых зайчиков и прочих дружных зверят, которыми нас перекармливают в детстве, приводят к тому, что, взрослея, мы уповаем больше на «волшебную палочку», чем на собственные силы.
Ну вот, кажется, сказал обо всем… Нет, один пункт еще остался. Знай, сын, бывают в жизни моменты, когда нужно рискнуть. Случается это не часто: раз или два за всю жизнь. Можно, конечно, и не рисковать, сохранив то, что уже умеешь. Но, как говорится, «королем» тебе не быть… Учти, люди редко жалеют о том, что они сделали. Они, в основном, жалеют о том, что могли сделать, но не сделали.
Вот теперь ставлю точку. Не обижайся, пожалуйста, на мою «лекцию». У меня ведь, кроме тебя, никого в жизни не осталось… Хочется верить, сынок, что мы с тобой еще станем друзьями.
Крепко тебя обнимаю.
Твой отец
P. S. А знаешь, Александр Георгиевич, почему ты не отправишь это письмо? Потому что ты, в сущности, сам не веришь в свои рецепты…