Дверь в мансарду
Шрифт:
— Где мы с вами встретимся?
— У дома Макклуров. Вам хватит получаса?
— Я буду готов через двадцать минут.
Терри бросился в ванную комнату и, не теряя времени, принял душ. Но побриться не успел. Через восемь минут он уже был одет и подошел к двери, однако потом задумчиво нахмурился, вернулся в спальню и достал из ящика письменного стола револьвер 38-го калибра. Сунул его в карман пиджака, потрепал миссис Рабинович по тройному подбородку и убежал.
Доктор Макклур взял стакан томатного сока и поднес его к губам, когда раздался телефонный звонок.
— Это вас, доктор Джон! — крикнула его снизу Венеция. — Какой-то мистер Квин. Он ждет.
Доктор подскочил к телефону. Пока он слушал, его лицо постепенно темнело.
— Да, да, — несколько раз произнес Макклур. — Нет, она еще спит. Я спущусь к вам через минуту.
Он приблизился к двери спальни Эвы и прислушался. Но Эва не спала, она плакала. Доктор постучал, и всхлипывания прекратились.
— Войдите, — глухо проговорила Эва.
Он вошел и застал ее сидящей в постели, спиной к двери.
— Мне нужно ненадолго уехать, милая. В институт. А что случилось?
— Ничего. Мне просто не спалось.
— Дик?
Она не ответила, но он увидел, что ее плечи слегка поднялись. Когда он наклонился и поцеловал Эву, то мрачно подумал о докторе Скотте. Вчера тот не явился к ним и даже не позвонил. Доктор Макклур догадался, почему он так поступил. Очевидно, доктор Скотт больше им никогда не позвонит. Молодой медик, судя по всему, решил, что угодил в самое пекло. Он хотел встречаться с невестой, а не с жертвой обстоятельств, хотел иметь жену, а не героиню будущих скандальных репортажей.
Доктор погладил Эву по всклоченным волосам и заметил на письменном столе запечатанный конверт и кольцо с бриллиантом.
Потом доктор не слишком внятно объяснил Венеции, что ей следует ответить, если позвонит инспектор Квин, и спустился на лифте в холл. Трое мужчин не обменялись рукопожатиями и не сказали друг другу ни слова. Терри приехал на такси, ждавшем их у подъезда. Когда они сели, шофер осведомился:
— Вам на Пенсильванский вокзал?
Они на десять минут опоздали на восьмичасовой поезд, и им пришлось еще пятьдесят минут просидеть на вокзале в ожидании следующего поезда. Мужчины заполнили этот промежуток завтраком в вокзальном ресторане. Все по-прежнему хранили молчание. Доктор ел не поднимая глаз от тарелки.
В поезде он сел у окна. Эллери устроился рядом с ним. А Терри Ринг уселся впереди и делил свое время между чтением утренних газет и частым посещением курительного салона.
Без четверти одиннадцать поезд подъехал к Северному вокзалу Филадельфии. Терри потянулся за шляпой и проговорил:
— Ну, вот мы и прибыли.
Доктор встал, Эллери, чуть помедлив, тоже поднялся, и трое мужчин направились к выходу.
Но сошли они с поезда не здесь, а на Западном вокзале и двинулись было к автобусу на Броуд-стрит. Однако Эллери вдруг спросил:
— Где она остановилась?
— В Западном квартале, — нехотя ответил Терри.
— Выходит, вы знали? — изумился доктор Макклур.
— Разумеется, док. Я все время это знал, — понизив голос, пояснил Ринг. — Но что я мог поделать?
После этого доктор Макклур еще долго не сводил глаз с загорелого молодого человека. Он смотрел на него, пока они спускались по улице и садились в такси.
Терри назвал шоферу адрес.
— А надо ли первым делом ехать туда? — усомнившись, спросил он и откинулся на спинку сиденья.
— У нас еще масса времени, — пробормотал Эллери. Машина притормозила у красного кирпичного здания на узкой, извилистой и весьма неказистой улочке. На нем красовалась вывеска «Меблированные комнаты». Доктор Макклур жадно всматривался в окна с дешевыми занавесками. Эллери попросил водителя подождать. Они поднялись по крутым, выщербленным ступенькам.
Им открыла дверь пожилая женщина с короткими, падающими на лоб волосами и неприветливым лицом.
— Ну что за времена, с порядочными людьми никто больше не считается. Ладно, входите, — проворчала она и, тяжело дыша, повела их наверх, к двери, выкрашенной рыжей масляной краской, такой же, как четыре других на этаже. Открыла замок длинным, стальным ключом и пропустила их, вызывающе подбоченясь. — Они мне велели в ней ничего не трогать, — злобно сообщила женщина. — Не знаю почему. А я бы еще вчера могла ее выгодно сдать!
Мужчины оказались в маленькой грязной комнате. Там стояла кровать с торчащими пружинами, а рядом с нею — туалетный столик без одной ножки, опасно накренившийся на сторону. Кровать была не застелена, на ней валялись скомканные простыни. На полу виднелись черные туфли — одна из них с нелепо приделанным высоким каблуком. В кресле-качалке лежало серое шерстяное платье и пара шелковых чулок.
Доктор Макклур приблизился к туалетному столику и потрогал находившиеся там чернила и ручку, потом повернулся и окинул взглядом кровать, кресло-качалку, туфли, газовую лампу над изголовьем и треснутое стекло в окне.
— Сыщик вышел лишь на минуту, — сообщила домовладелица уже не столь агрессивным тоном. По-видимому, ее смутило их молчание. — Если вы хотите его дождаться…
— Нет, вряд ли, — резко ответил Эллери. — Пошли, доктор. Здесь мы уже ничего не узнаем.
Он взял доктора под руку и повел его, как слепого.
Такси доставило их в полицейское управление, и после получасового раздражения и беспомощных вопросов Эллери, наконец, нашел нужного сотрудника.
— Мы хотели бы видеть Эстер Макклур, — обратился к нему Эллери.
— А кто вы такие? — Чиновник, мужчина с широким носом и темными зубами, с подозрением оглядел всех троих по очереди. — Один из вас сержант Вели из нью-йоркской полиции?
— Нет, но это не важно. Я — сын инспектора Квина.
— А мне наплевать, будь вы даже сам Квин. У меня приказ не давать никакой информации никому, кроме того Вели. Он скоро должен прийти сюда с сотрудниками Бюро по розыску пропавших без вести.
— Я понимаю, но мы как раз приехали из Нью-Йорка, чтобы выяснить…
— Никакой информации, — отрезал толстоносый. — У меня приказ.