Дверь
Шрифт:
Нет, покойник не мизантроп. Это Сварт мизантропище еще тот. И олигархи наши недалеко от него ушли.
Ладно, я так понимаю, спокойствия мне не видать как своих ушей. Пока есть возможность слияния наших миров, в одном из которых правит Сварт – мне будет страшно.
Вообразив еще раз мумий в роли учителей, я решила, что это не такая плохая идея. Драться они точно не станут. Но из соображений гуманности, надо провести опрос общественного мнения…
А вот водителями мертвяки работать не смогут. Это факт.
Черт, если Сварта наймут трудоустраивать
Мигом вообразив такой город, я застонала – они же будут постоянно терять конечности. Вот идешь по улице, а вокруг чьи-то ноги-руки-головы валяются.
– Ты почему отстаешь и ноешь? – Сварт обернулся, вплотную подходя к дворцу.
Массивные двери лет сто назад были распахнуты настежь. Теперь они намертво вросли в ржавый пол. Обратно не закроешь. Нагретые солнцем, они выглядели как врата в склеп. Только высокие и с ручками с двух сторон. Я приложила ладонь к теплой стороне двери. Входить внутрь не хотелось. Еще меньше – оставаться одной снаружи, а Сварт уже исчез в темноте дверного проема. Его шаги стихли, и наступила тишина.
– Ты так и будешь там торчать? – гулкое эхо звучало пыльно и безжизненно.
– Ну и что мы так орем? – пробормотала я и пошла осматривать дворец, – прокричав, – Да иду я уже!
Просторное помещение. Размером со зрительный зал в кинотеатре. Ни тебе коридора, ни прихожей. Заходишь и сразу оказываешься в огромном зале. Не то для приемов гостей, не то для дискотеки. Почти пусто. Полумрак. Я поморгала, чтобы хоть что-то разглядеть.
– Видишь, вон там два кресла, – торжествующим голосом заявил Сварт, словно именно их он и ожидал увидеть.
– Это не кресло. Это трон! У нас на таких короли и правителя сидят, – не подумав, брякнула я.
– В этом городе не было королей. Но слово трон мне нравится. Вон тот, что поменьше – твой.
Поощрение в чистом виде. Сиденье для придворной собачки. Тяв-тяв. Виляем хвостиком и строим умильные рожи, преданно заглядывая в глаза хозяину, писаясь от избыточного восторга.
Кресла расположены так, что гость от входа по прямой шел на поклон к правителю.
– Эээ, а как насчет моей неприметной внешности? Тебя это уже не смущает?
У Сварта был вид счастливчика, выигравшего в покер у автомата.
– Плевать как ты выглядишь сейчас. Я знаю отличный грим. Легкое серебро. Светящееся в лунные ночи, мерцающее в темноте. Здесь почти нет света. Понимаешь, о чем я?
Разочарованная его ответом, я пожала плечами. Нет, не дождусь от него комплиментов. Для него мое лицо теперь как холст для художника. А со светом тут и, правда, скудненько. Вместо ожидаемых огромных окон какие-то амбразуры.
– Я нарисую тебе новое лицо. Я столько раз видел его во сне. И сделаю тебе длинные прямые волосы. Я владею нужными словами и смогу заколдовать любой гребень. Знаешь, как это делается? Нет? Тебе понравится. Волосы до пола. А еще – длинные белые ногти. Узкое платье. Шлейф.
– И вся эта неземная красота будет сидеть на троне?
– Да. Подле меня. Лишь одно обстоятельство портит величие картины. Твой голос. Ты все время цепляешься ко мне. Ты невыносима. Хотя, любовь постепенно перевоспитает тебя изнутри. А пока это не случилось – зачем тебе голос?
– Что бы звать тебя поужинать. Чтобы закричать, когда на меня нападут крысы. И чтобы рассказывать всем про то, какой ты великий.
Я хотела пошутить, что проще меня убить и оживить заново. Как целителя. Удобная дохлая кукла. Но Сварт мог не понять юмора и решить, что от мертвой меня толку будет больше.
– И еще – бедновато тут. Я бы эти троны сделала золотыми. Реально – красивее и почетнее. Все просто офигеют, если они будут из чистого золота.
Сварт явно не понимал, о чем я толкую, но вдохновился, забыв про отбирание голоса. На радостях я решила проявить творческую инициативу.
– Сейчас я все организую.
Он и опомниться не успел, как я выхватила у него из рук волшебную палочку. Размахнувшись посильнее, я вообразила, как должно выглядеть перевоплощение и палочка сама повела мою руку. Бац! Золотой трон сиял как церковный купол в июльский питерский дождливый полдень.
– Ооо! – Сварт не успел восхититься в полном объеме.
Трон скрипнул, как испуганная крыса, начал крениться и, издав прощальный вопль, ухнул сквозь проржавевший пол. Остров заметно вздрогнул.
– Блин. Надо было ограничиться позолотой, – обрадовалась я и срочно позолотила оставшийся трон.
– Отдай сейчас же! – Сварт буквально вырвал палочку из моих рук.
– Ты не понимаешь! Золото никогда не ржавеет! Оно почти вечное! Но тяжелое, – ради справедливости добавила я.
Теперь в полу зияла уродливая дыра. Из которой вполне ощутимо сквозил сырой и довольно вонючий ветерок. Как из заброшенного сортира.
– Тебе нельзя ничего доверить.
Он не ругался на меня. Он размышлял. Наверное, впечатлился видом золоченого трона. Хуже, если – моими талантами в общении с волшебной палочкой. Признаюсь, я немного запаниковала и в целях самозащиты повторила старый трюк. То есть решила вытворить что-то еще более потрясающее.
– Ты прав. Мне ничего нельзя доверять. Прежде чем украшать тронный зал, мне следовало уничтожить всю ржавчину. И только потом слегка добавить пару золотых акцентов.
– Сейчас!
У меня и без палочки неплохо получилось. Ржавчина ссыпалась не хуже густого снегопада. Теперь мы стояли по колено в рыжей трухе, а помещение светилось красивыми узорчатыми дырами.
– Ты только не шевелись, – сдавленным голосом посоветовал Сварт.
Хорошенькое дело – не шевелись. В воздухе плавали мельчайшие частицы переваренного ржой железа. И я собиралась его вычихать из своих легких. Но первым чихнул он.
Рухнул кусок потолка. Увлекая за собой часть пола и заметный кусок стены.