Двести женихов и одна свадьба. Часть вторая

Романова Екатерина

– Если проект одобрят, мы разнесем эту весть по Ортингтону, – молниеносно сообразила старая карга. У нее внутри не иначе как встроенный генератор пакостей. Любую, даже самую полезную вещь она способна превратить в инструмент для манипуляций. – Народ взбунтуется – не все могут позволить путешествие в Айрон за излечением, а больных здесь – каждый второй. Кристиана снимут без нашего участия – сам народ. Мы всего лишь умело подтолкнем толпу к нужным действиям.

– М-гу… – кивнула уныло, надеясь, что до этого не дойдет.

Я хотела открыть

больницу в Айроне, чтобы Кристиан локти кусал. Но кусать он должен был графские локти! А потом приехать за мной на белом коне (ладно, черный ворн тоже подойдет), рассыпаться в извинениях (да ладно, скупого «поехали домой» тоже хватит) и увезти меня обратно.

– Я еду с тобой! – решительно заявил Егор. – Мало ли что придет в твою смышленую головку. Я слишком хорошо тебя знаю, Маша. К тому же, дополнительный источник финансирования сделает любой проект более привлекательным. Граф Айрон не сможет отказать, если за твоей спиной будет состоятельный инвестор. Возьму представление проекта на себя.

– Еще чего! Это дело моей жизни и представлять его я буду лично. А ты, раз уж вызвался быть денежным мешком, важно постоишь в сторонке и улыбнешься, когда тебя об этом попросят.

– Ты стала слишком дерзкой.

– А ты стал полным придурком.

Он поджал губы и хотел сказать какую-то колкость, но его взгляд упал на мое плечо.

– Прости. Это случайно вышло, ты же понимаешь?

– Пошел ты к черту, Баринов! – я поставила стакан на приставной столик и поднялась. – Давно мечтала кому-нибудь это сказать, жаль чертей на Тэйле не водится. Выезжаю сегодня в ночь и боже тебя упаси залезть со мной в одну карету – выкину тебя по дороге с ближайшего обрыва, а стерляди твоей скажу, что сам упал. Не провожайте, найду выход.

Бесцеремонно сорвала с плеч леди Иол пестрый платок – прикрыть рану – и вышла.

В окно.

Так короче, да и Корнел то и дело заглядывал внутрь, рыл копытом землю, пофыркивая. Намекал, что готов в любой момент совершить свой геройский подвиг повторно.

– Жест засчитан, – я похлопала ворна по шее и забралась на услужливо подставленную спину. – Но мы все равно отправляемся к Эрнандо. Только сначала заедем в магазин, мне нужно сменить платье. Может, кому-то кровь и к лицу, но явно не мне…

Далеко мы не уехали. Не знаю, как он это делает, но буквально через триста метров нас нагнал яростный стук копыт. Его сиятельство, граф Ортингтон прискакал собственной персоной на взмыленном коне. Никак гнал во всю прыть!

– Бедненький, – протянула, останавливая ворна.

Это я о коне, конечно же, хотя граф тоже выглядел так, словно за ним черти гнались. Или резистентный ко всем антибиотикам золотистый стафилококк, что куда страшней. Лично я поежилась, представив этот ужас.

– Джулия!

Граф спрыгнул с коня и, пока я придумывала колкость для ответа, одним рывком сгреб меня в охапку. Стонать не планировала, но без обезболивающих любое движение рукой превращалось в пытку.

– Я почувствовал

твою боль, а потом Корнел…, – проговорил он несвязно, осматривая мое лицо. Состояние графа объяснению не поддавалось – он был напуган! – Что произо… шло, – мужчина сорвал с моих плеч платок и замер.

По коже прошелся мороз. Взгляд сэра Кристиана темнел, а сам граф свирепел. В его глазах вновь разливалось уже знакомое пламя, рассыпая вокруг век сеть красных взбухших вен.

– Вы меня пугаете, – прошептала, пытаясь отступить назад, но сильные пальцы сжимали мои руки, не позволяя отойти.

– Кто?

– Это случайность… Корнел в порыве ревности ворвался к сэру Иолу через окно. Я поранилась осколком… Отпустите, вы делаете мне больно.

– Я убью его, – с ужасающим спокойствием объявил сэр Кристиан. Крик или рычание не напугали бы меня так, как эта холодная решимость.

– Кристиан! Пожалуйста, не нужно! Я порезалась осколком, ничего серьезного…

Мне молча продемонстрировали артефакт правды. Да чтоб его золотистый стафилококк сожрал, этот артефакт! Как бы от него избавиться? Хуже всего, что под демоническим взглядом графа и ложь-то в голову не лезла.

– Мы договорились о помолвке…

Ведь почти правда.

– Ты обручаешься по десять раз в неделю! – отмахнулся он, медленно возвращая прежний облик. – Но единственный, кому ты скажешь «да» – буду я, Джулия. Запомни это!

Эм…

Мне кажется, или кто-то ведет себя странно? Наше расставание и конфискация утреннего тиража газет намекала, что «тили-тили тесто» больше не про нас.

– Ты отказался от меня, – все остальные вопросы стали вдруг такими неважными. Мой мир сузился лишь до глаз, горящих огнем при взгляде на меня, и рук сэра Кристиана, переместившихся на мою талию и так бережно сжимающих в объятиях.

– Я зол на тебя. Боги, я так зол на тебя, Джулия, что едва сдерживаю рвущуюся наружу тьму!

И я ее чувствовала. Видела. Только в этот раз его тьма совсем не пугала. Наоборот, мне хотелось нырнуть в нее, пропустить через себя, слиться с ней. Положила ладони на грудь Кристиана, принимая в себя каждый удар его сердца.

– Я тебя почти ненавижу за ложь… – он скрежетнул зубами, а острые крылья его носа яростно дрогнули. – Кларисса рассказала, что вы сделали. Ты дала мне свою кровь, а это все меняет. Наши желания уже неважны. Я боевой маг и са’аркх – непреложный закон! – добавил он на непонятном диалекте.

– Будь здоров?

Кристиан усмехнулся и, нежно погладив меня по щеке, произнес уже своим, а не утробным голосом:

– Ты дала мне свою жизнь. И я сделаю для тебя то же.

Но что сделал Кристиан, я совсем не поняла. Ни как медик, ни как человек. Он раскрыл свой родовой перстень, тот самый, в котором маленькая иголочка, и саданул себя по пальцу. Бусинкой крови омыл мою рану, сорвав с нее повязку.

Доктор скажет – ужасная антисанитария, но во мне сейчас говорила любящая женщина, которая сочла это милым.