Двэйн
Шрифт:
— Кто вы? — робко спросил гений, недавно достигший двадцатисемилетнего возраста.
— Зовите меня Двэйн… Для вас начинается новый этап в жизни.
Никто так и не узнал, почему после возвращения из поездки по Германии физик резко прекратил всю активную научную деятельность и стал добровольным затворником в собственном доме в Неаполе. Он даже не выходил на улицу — уборкой и готовкой занималась приходящая прислуга, а по мере необходимости домой приглашался и парикмахер, и врач. Конечно, никакую научную работу молодой человек не бросал, она просто имела другую направленность… В тридцать седьмом году он неожиданно опубликовал статью с гипотезой о фермионе и вышел «из тени», но годы изоляции
«Не нужно было этого делать, мой мальчик. — Так было написано в последнем полученном письме. — И делиться с любопытствующими персонами идеями относительно сверхоружия и последними теоретическими выкладками о сроках Сопряжения — тоже. Тобой неизбежно заинтересуются, и очень скоро…»
Письмо практически опоздало. Профессором уже заинтересовались — те чудовищные силы, которые представлял в Италии его превосходительство Бенито Муссолини. А потому Этторе был склонен последовать совету из письма: исчезнуть для внешнего мира как можно скорее. В тексте были рекомендации — уничтожить записи, посвященные эльфийской механике (вместе со всей перепиской, которой Майорана очень дорожил), быстро снять со счета сбережения, взять билет на паром до Палермо, а там — забрать новые документы и ждать некоего попутчика, который проводит на ближайший рейс пассажирского лайнера, идущего…
А это пока знать не нужно. Попутчик объяснит. Нельзя сказать, что молодой мужчина в точности последовал всем инструкциям. О некоторых его метаниях свидетельствовало письмо главе университета Неаполя о «неизбежном решении» и следом — странная телеграмма три дня спустя о том, что возможно возвращение, ибо «море не приняло».
Но назад Майорана так и не вернулся. Непонятно?.. Да кто их знает, этих ученых. Возможно, попутчиком оказалась… попутчица. Да к тому же (ой, как антинаучно!) Светлая полукровка, чьего отца по какому-то совпадению звали странным именем Хеддвин. Дама такого авантюрного склада характера, что папа уже давно махнул рукой, плюнул и старался в приключения дочери не вникать, но участие в оказании помощи другу одобрил. Такую попутчицу застенчивый физик вряд ли ожидал, потому и пришел в некоторое… замешательство, думая, куда бы сбежать.
Следы Майораны косвенно обнаружились в Южной Америке много лет спустя — кто знает, подлинные ли?.. А уж предположить, что он вступил в законный брак с жизнерадостной и очаровательной Светлой полукровкой… А то, что их потомки после Сопряжения вернут себе звучную фамилию и станут совладельцами крупнейшей компании наномеханики в мире Темных эльфов… А деятельность некоторых из них на территории Светлых эльфов? Не будем называть «шпионажем», звучит так грубо, давайте заменим «разведкой»!
Прим. авт.: ищите следы подозрительной деятельности на страницах романа «Право несогласных». Основные факты и загадки из жизни Майораны общедоступны, автор только приукрасил то, что не стало широким достоянием.
Все это самые настоящие антинаучные вещи, не сомневайтесь.
* * *
Сумасшедший двадцатый век был суров ко всем — и к людям, и к эльфам. Но появились и новые возможности — например, лекарственные средства. Многие ровесники Двэйна были насторожены и консервативны настолько, что не воспользовались достижениями человеческой науки, позволявшими избавиться от проблем с суставами, неизбежно приходившими с возрастом. А финал двадцатого века и начало двадцать первого и вовсе позволили чуть-чуть ослабить эльфийскую скрытность.
Как?!
Увлечение фэнтези и косплеем. Когда в новостях или сети Интернет мелькал сюжет о чудаках, с помощью пластической
Второе, в чем можно было сохранять уверенность — Сопряжение непременно случится, многие признаки уже дали о себе знать, и нарастающее количество природных катаклизмов было связано с глобальным потеплением лишь косвенно. Попытка хоть как-то намекнуть человечеству о грядущей катастрофе, выходя на контакты с правительствами держав, была провальной. Мол, ребята, вы бы подготовились, у вас есть лет сто, а потом никто не поручится за будущее цивилизации. Ничего не вышло. Нет научных доказательств, нет четких документальных свидетельств, кроме мифов и сказаний, нет обоснований. Все, точка.
Предсказание Этторе Майораны и его уравнение, с помощью которого можно было рассчитать примерную дату Сопряжения, имело нулевую погрешность в масштабах Вселенной — потому что сроки длиною в век и даже более ничего для Вселенной не значат. Но такая погрешность не позволила бы точно назвать миг и час события в пределах истории Земли.
Эльфы ожидали Сопряжение. Но оно все равно случилось внезапно. Двэйн прочувствовал на себе момент Разделения Миров, и даже сотни лет спустя не мог вспоминать без трепета, потому что выжить в месиве материи, сопровождавшей болезненный процесс разрыва измерений, было непросто. А ведь тогда Земля являлась куда менее густонаселенной, не существовало искусственных спутников, линий электропередач, газо- и нефтепроводов, ядерного оружия. Как это все поведет себя в процессе соприкосновения двух измерений?! Кто выживет после такого?
В этот раз Мироздание оказалось к Двэйну более милосердным, потому что от зрелища катастрофы и рождения нового мира он был избавлен. Он только-только приехал погостить к Хеду на тот самый тропический остров, которым давний приятель обзавелся-таки в девяностых годах двадцатого века. Заработал достаточно, совместив воедино коммерческую свою жилку («толкнуть» пару продвинутых технологий с применением механики? да, если осторожно, то можно), вороватую (ох, сколько казино по всему миру он «обул», если бы полиция взялась за расследование, тюремным сроком стала бы вечность) и… творческую.
— Ты приложил руку к сценарию?.. — спросил Двэйн, из любопытства ознакомившись с киносагой о бессмертных героях, из которых в живых должен остаться кто-то один, и получив неопределенный ответ, который явно был положительным.
— Я уже говорил, тебя когда-нибудь крепко поколотят. Надо было остановиться на первом фильме. — Покачал головой дроу. — Потом такая клюква пошла, что хоть голову под подушку прячь.
Вскоре муки творчества Хеддвина сошли на нет, а владелец острова влез в гостиничный бизнес, пытаясь создать сеть тайных отелей для эльфов. Сам Двэйн всегда поражался деятельной натуре друга и вел куда более скромную жизнь — благо, ее длительность позволила создать финансовые накопления и заниматься тем, что было действительно интересно — наукой и программами сохранения животного мира. Когда он принял очередное приглашение Хеда, то застал последнего в полной идиллии: природа, море, временное безделье и… две прехорошенькие Светлых эльфийки, отнюдь не принадлежащие к поколению древних.