Двое из трех
Шрифт:
— Да ладно, Рокки. Между нами всегда были приколы и подшучивания. Ты действительно так злишься, потому что я верю, что ты не двухмерное существо, которым ты пытаешься казаться?
Я помолчала, застигнутая врасплох. Именно так я описала Итана, и я не могла поверить, что Джесси будет думать, что я хочу подражать этому в любом своем проявлении. Я и правда была такой плоской? Может поэтому я так понравилась Итану.
— Как бы ты описал кого — то двумерного? — я открыла дверь и, толкнув ее, услышала знакомый звон колокольчика.
Джесси
— Как кого — то, кто слишком предсказуем.
— Предсказуемость — это плохо? Разве не всем нравится последовательность?
— Это то же самое, что всегда заказывать только ванильное мороженное, и никогда не пробовать Рокки Роуд или карамельное. Конечно, ты гарантированно получишь вкусное мороженное, но в нем не будет ничего обалденного.
Ничего обалденного. Ха.
— Я думаю, что ты слишком сильно меня переоцениваешь, Джесс, — я подошла к моему обычному месту за прилавком и бросила свою сумочку в маленькую тумбочку под ней. Когда я снимала куртку, я была смутно осведомлена, как близко Джесси стоял позади меня. Если бы я сдвинулась на несколько дюймов назад, я бы щекотала его ноздри искусственным мехом моего капюшона.
Джесси остался стоять рядом со мной, с недоумением на его лице.
— Что ты имеешь в виду?
— Как я уже сказала, та ночь была счастливой случайностью. Я далека от 3D.
— И, как я уже сказал, иногда подсознание имеет забавный способ раскрыть свое истинное Я.
Я повернулась к нему и улыбнулась.
— Ты не говорил такого.
— Я сказал такими же словами, — возразил он.
— Ладно, ты просто перешёл от старшей школы к сейчас за два дня.
Он гортанно рассмеялся, что вызвало движения кадыка. Я поймала себя, что пялюсь на его шею, и восхищаясь веной, которая спускалась к его ключице. Я почти представляла себя лижущей и кусающую ее.
Кусающую? Что за черт, Роки? Ты теперь вампир?
Я покачала головой, вырвавшись из сиюминутного бреда. Пытаясь сохранить лицо, а также успокоить чувство вины за свои мысли об Итане, я сказала:
— Мне кажется, что последовательность — это хорошо. Я ненавижу неизвестность. Дай мне черно-белое, А-Б-В и ваниль в любой день.
Джесси поднял бровь, но не ответил. Через несколько минут его молчание начало беспокоить меня.
— Опять молчаливый бойкот, понятно, — пробормотала я, внимательно глядя на него. Его челюсть напрягалась, словно он сдерживал слова. Я вздохнула и закатила глаза.
— Просто признай это.
— Может быть, я ошибался. Может, в ту ночь ты поймала момент со всей этой шумихой. В смысле, я отличный танцор. Не удивлюсь, если я как-нибудь загипнотизировал тебя настолько, что твои трусики промокли.
Я бы соврала, если бы сказала, что в тот момент они были сухими. Но услышав, как Джесси сказал эти слова, они оказали примерно такое же влияние
— Это то, что я говорила тебе с самого начала! — прокричала я, пытаясь успокоиться.
Джесси поднял брови.
— Да?
— Эм, я имею в виду про момент, а не про твои танцы… или о том, что я промокла… я имею в виду мои трусики… Уххх… я имею в виду…, — я неловко переступила с ноги на ногу, молясь, чтобы каким — то образом я была озарена идеей, как выбраться из этой ямы, в которую я только что загнала себя.
Лицо Джесси тоже немного покраснело. Он быстро отвернулся и пожал плечами:
— Значит, ты была права. Я всегда тянул тебя за собой вниз. У тебя никогда не было безумной жилки, не так ли?
Я покачал головой.
— Не настолько, как ты думаешь.
Он медленно кивнул.
— Почему ты проходила через все это тогда? Ради прикола или…
— Для защиты, — напомнила я ему.
Он фыркнул.
— Для защиты. Ну, думаю, я должен тебе за это сейчас.
Я выгнула бровь.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне не достаточно комфортно, чтобы рассказать тебе об этом.
Вместо того чтобы снова раздражаться, мой разум заметался. Может, Джесси наконец — то перестанет играть с моим разумом! Было бы здорово, учитывая, что мои родители не оставили мне выбора, кроме как справляться со всем магазином самостоятельно. Я не могу позволить себе отвлекаться, испортив этим себе жизнь.
Прочистив горло, я внимательно посмотрела на него.
— Из-за этого прозрения ты опять бросишь меня? Я думала, у тебя есть какая — то грандиозная схема, чтобы открыть мою внутреннюю сущность или что — то в этом роде.
— Теперь это бессмысленно, — пробормотал он. — Кроме того, я просто развлекался с тобой. Как в старые времена. Я представлял, что мы снова будем творить чудачества.
— Чудачества? Черт, что с тобой случилось? — поддразнила я.
— Дело в том, — сказал он, перебивая, — я думал, что было бы здорово связаться с тобой, но видя, как ты верна своим привычкам — ну, я не хочу причинять необратимый вред.
— Необратимый вред? Ты собирался сделать лоботомию или что — то в этом роде?
— Я думал, ты просто отрицаешь это так как тебе очень стыдно за то, что произошло той ночью, — он кивнул головой своим мыслям. — Честно говоря, это была бы плохая идея, взять тебя с собой в эту кроличью нору. Все изменилось, и никто не отрицает этого.
— Все изменилось, все верно, но не так, как ты думаешь, — я сказала уверенно. В тот момент я решила, что я больше не нервная девушка, которая боялась показывать свои чувства. Черт, я уже прошла через одно препятствие во время новогодней ночи, почему бы не пройти весь путь?