Двое против ста

Алтынов Сергей Евгеньевич

Лена Тюрина, Арбалетчица

Лена разложила перед собой несколько газетных вырезок. Все они были трех-пятилетней давности и были посвящены событиям в Чечне и участию в них тогдашнего секретаря совета миротворчества Г. А. Дранковского. Лена понимала, что черепа и клыков для проведения акции устрашения Дранковскому вряд ли хватит. У него должно быть надежное прикрытие в самых верхах властных структур. Вот Дранковский пожимает руку долговязому (чуть ли не на полторы головы выше ГАДа) нескладному господинчику с тонкими усиками и жидкой прической из прилизанных волос. Стоп! Бывший генерал-лейтенант ФСБ Альберт Борисович Муравьев. Лена немного помнила его биографию – в генералы контрразведки Муравьев шагнул из рядового, не обученного контрразведывательным премудростям комсомольского вожака. Тем не менее

имел (и имеет) большое влияние в спецслужбах, главным образом из-за своих связей с большим капиталом. Тем же Дранковским... Имелись факты, что оба они проворачивали «коммерческие дела» в Чечне. Как подобраться к этому Муравьеву? Ныне он занимает пост президента благотворительной организации «Дающая рука». Название несколько позабавило Лену. Рука у Муравьева была не столько дающая, сколько длинная, липкая и волосатая. Информацию о «Дающей руке» Лена выудила уже не из вырезок, а из интернета, пощелкав клавишами своего ноутбука. С компьютером она обращалась не менее лихо, чем с арбалетом и карабином. Липкая, длинная, волосатая, шарящая рука... Как тебя ухватить? Потная, дергающая, щупающая... Стоп! Щупающая! Лена вспомнила, как несколько лет назад в какой-то дурацкой телепередаче Муравьев соревновался в юморе с Петросяном и рассказывал пошлейшие сальные анекдоты. Усики его топорщились, прилизанные волосы растрепались так, точно в телестудии дул сильный ветер. Анекдоты о... том, кто раньше всех ВСТАЁТ. Это словцо Муравьев произнес раза три, не меньше. У кого, как говорится, чего болит... Недолго думая Лена ввела в поисковую систему всего два слова – «проститутки» и «Муравьев». Информации выскочило немного, но чутье добывающего разведчика Лену не подвело. Некий «оранжевый сайт светских сплетен» сообщал об оргиях, которые устраивал по пятницам бывший генерал спецслужбы А. Муравьев. Оргии проходили в его загородном коттедже, который находился в поселке Дятлово, и в них участвовали наиболее дорогие столичные проститутки. Те, кого именуют ВИП...

Лена взглянула на часы, они показывали ноль часов двенадцать минут. Это означало, что злополучная пятница уже наступила. Пальцы Лены вновь коснулись клавиш, и на экране появилась карта Московской области. А еще через секунду возникла увеличенная схема поселка Дятлово и его окрестностей. Лена изучала ее часа полтора, а потом позволила себе три с половиной часа крепкого, безмятежного сна. Ну а проснувшись, Лена первым делом достала из походной сумки бесформенный предмет, похожий на сдувшийся футбольный мяч.

Коттеджный поселок, в котором весело коротал выходные дни Альберт Борисович, охранялся милицией. На вполне легальных условиях Муравьев и другие не менее состоятельные обитатели поселка заключили договор с местным отделом охраны. Автоматчики в бронежилетах, имеющие право на применение оружия, были куда более надежными стражами, нежели охранники частных фирм, вооруженные в лучшем случае пистолетами «Иж». Бойцы милиции дежурили на проходной у въезда в поселок, посты имелись и у нескольких построек, в том числе у Муравьева. Впрочем, охрана для плана, придуманного Леной, особым препятствием не являлась.

Около двух часов дня Лена уже была на пляже, который находился на территории Дятлова. Это был пляж для местных жителей, он никем не охранялся, но вид тем не менее имел вполне симпатичный. Народу было немного, в основном поселковые подростки. Лена сняла легкий пляжный халат и убрала его в водонепроницаемый пакет. Надела специальные очки, позволяющие хорошо ориентироваться под водой. Затем, стараясь не привлекать внимания, достала тот самый бесформенный предмет, который после закачки в него воздуха стал и в самом деле похожим на мяч. Замаскировав в кустах сумку с верхней одеждой, Лена прижала к груди «мяч» и пакет с халатом и беззаботной походкой зашла в довольно-таки холодную воду. Купающиеся подростки не обратили на нее никакого внимания.

Часы в кабинете президента «Дающей руки» показывали половину второго. Рабочий день в пятницу, как всегда, был укороченным и должен был бы уже закончиться. Однако Альберт Борисович не торопился распускать собравшихся в его кабинете подчиненных, скромных служащих благотворительности. Все они сдержанно похихикивали, так как господин президент рассказывал им анекдоты. Альберт Борисович иногда позволял себе развлекать подчиненный ему контингент своим острословием. В умной книжке какого-то американского психоаналитика Муравьев вычитал, что самое страшное для серьезного политика – отсутствие чувства юмора. С тех пор он стал постоянно шутить и улыбаться собственному остроумию. На сей раз он потчевал слушателей следующим анекдотом:

– Девушка, кем вы работаете?

– Дояркой.

– И что вы делаете?

– Даю.

Слушатели отвечали вежливыми, дежурными улыбками. Когда начальство шутит, это скорее хорошо, нежели плохо.

– И вот мы, благотворители, иногда даем, – произнес напоследок президент.

Подчиненные застыли в замешательстве. Улыбаться или нет? Впрочем, это было неведомо и самому Муравьеву. Он понял, что его остроумие иссякло, и, дернув усиками, произнес долгожданную фразу, что до понедельника все свободны.

Костлявый верх и обширный низ – такова была физическая конституция Альберта Борисовича Муравьева. Он был высок ростом, но нескладен. Дорогой костюм сидел как-то криво и все время выглядел мятым. Галстук Муравьев не носил демонстративно, даже когда руководил столичной контрразведкой. И никогда не застегивал ворот рубашки. Ему казалось, что такой стиль одежды предельно демократичен. Ведь десять лет назад он стал первым либералом, возглавившим грозную спецслужбу. Подойдя к большому зеркалу, висящему посередине его кабинета, Муравьев в который раз полюбовался своим супердемократичным видом. Мастер острословия, любитель красивых женщин. Куратор (а нередко и спонсор) силовых структур. Президент международной гуманитарной организации. Именно с целью «благотворительности» Муравьев и «курировал» спецслужбы. В основном под благотворительность попадал их высший генералитет.

Вволю налюбовавшись собой, Альберт Борисович достал из кармана мобильник с бриллиантовой инкрустацией:

– Мои сладкие обезьянки, я жду вас ровно через сорок минут.

Плыть только с помощью ног Лена прекрасно умела со времен обучения в учебном центре ВДВ. Сейчас проплыть около километра таким образом ей было и вовсе не сложно, так как прижатый к груди накачанный воздухом «мяч» поддерживал ее на плаву, точно спасательный жилет. По счастью, река на границе впадения ее в «коттеджную зону» не была перегорожена плотиной. Это была главная информация, которую Лена накануне получила с помощью компьютера. Вдали показалась возвышающаяся над сосновым перелеском водонапорная башня. Это означало, что Лена вот-вот пересечет невидимую границу. Набрав как можно больше воздуха в легкие, Лена скрылась под водой. Оказаться на максимальной глубине с «воздушным пузырем» было не так-то просто, тем не менее Лене это удалось. Прошло чуть больше минуты, Лена припала губами к «воздушному пузырю», точнее, к короткой, похожей на ниппель трубке и глотнула первую порцию кислорода. Именно такие «пузыри» использовали ловцы жемчуга, жившие на не тронутых цивилизацией островах Африки и Юго-Восточной Азии. Делалась кислородная камера из бычьего пузыря. Это было главным достижением диких племен после набедренной повязки.

Муравьев не случайно называл ВИП-девок обезьянками. Этим он лишний раз подчеркивал, кто человек, а кто еще на пальме. И кто должен быть благодарен человеку за вкусные бананы. Он прибыл в коттедж, отпустил мордоворотов из личной охраны, в который раз пригладил прическу и посмотрел на часы. «Сладкие обезьянки» опаздывали на целых две с половиной минуты. Если опоздание превысит десять минут, «обезьянкам» не миновать штрафных санкций.

После третьего глотка кислорода в «пузыре» не осталось. До пляжа, принадлежавшего жителям коттеджа, оставалось совсем немного. Если, конечно, Лена не ошиблась в расчетах. Точнее, ошибка могла быть в топографической карте, которую она скачала из интернета. «Пузырь» окончательно принял форму сдувшегося мячика. Проплыв еще немного, Лена разглядела впереди смутные очертания чьих-то голых ног. Это означало, что карта в интернете была добротной.

Как и на «народном пляже», купающихся было немного, и это тоже в основном были подростки и молодежь. Лене не составило труда как ни в чем не бывало выйти из воды и немного посохнуть под солнечными лучами. Кругом все было будничным, словно в каком-нибудь доме отдыха советских времен. Набросив на себя пляжный халатик, Лена покинула пляж и сразу же оказалась на центральной аллее, выложенной причудливыми, узорными камнями. А навстречу Лене двигался милиционер. Без автомата и брони, но при кобуре. Что ж, на ловца и зверь бежит.