Дворец любви. Умы Земли. Большая планета
Шрифт:
Джерсен вежливо кивнул, поблагодарил Гаскойна и удалился.
Фабрика Куалага занимала шесть четырехэтажных зданий. В вестибюле главного офиса, украшенном образцами гобеленов, бледный клерк с обесцвеченными волосами поинтересовался причиной визита.
— Гаскойн сказал мне, — объяснил Джерсен, — что тридцать лет назад фабрика Куалага приобрела особь женского пола по имени Инга под номером 10V623. Можете ли вы сказать мне, работает ли еще у вас эта женщина?
Клерк отошел, чтобы
Клерк раздраженно произнес:
— Джентльмен разыскивает Ингу, B2-AG95. Здесь на нее желтая карточка с двумя белыми наклейками, но я не могу найти запись.
— Вы ищете в бараке F, а все В2 находятся в бараке А. — Женщина извлекла другую карточку. — Инга. B2-AG95. Умерла. Я хорошо ее помню. Женщина с Земли, всегда что-то из себя строила, всегда жаловалась на то, на се. Когда я была советником по отдыху, она начала работать с красителями. Очень хорошо ее помню. Инга работала с голубой и зеленой гаммой, и это сломило ее — бросилась в чан с красно-оранжевой краской. Так давно это было… Боже, как летит время.
Покинув фабрику Куалага, Джерсен по мосту пересек реку и отправился на фабрику Юнипера, которая была чуть больше. На сей раз ему не повезло. Клерк отказался просматривать записи.
— Нам не разрешают давать такую информацию, — сказал он опасливо.
— Позвольте мне обсудить этот вопрос с управляющим, — попросил Джерсен.
— Мистер Плюсс — владелец фабрики. Подождите. Я справлюсь, примет ли он вас.
Джерсен не успел как следует рассмотреть гобелен, который изображал цветущее поле и сотни разноцветных птиц, как клерк вернулся.
— Мистер Плюсс примет вас, сэр.
Мистер Плюсс, угрюмый человечек с серым хохолком и черными тусклыми глазами, явно не имел намерения угождать Джерсену или кому бы то ни было.
— Простите, сэр. Мы должны заниматься продукцией. А с этими женщинами просто беда: мы делаем для них все, что можем, снабжаем хорошей пищей, создаем возможности для отдыха; они даже ходят мыться раз в неделю. И все недовольны.
— Могу ли я узнать, работает ли еще у вас эта женщина?
— Работает или нет, я не позволю беспокоить ее.
— Я буду рад возместить вам любые неудобства.
— Гм… Одну минуту… — Мистер Плюсс заговорил в интерком: — Меня интересует текущий индекс Дандины из прядильного цеха. Гм… Понимаю. — Когда он вновь обернулся к Джерсену, его глаза подозрительно блеснули. — Очень ценный работник. Я не могу допустить, чтобы ее расстроили. Если хотите поговорить, купите ее. Цена — три тысячи севов.
Без лишних слов Джерсен выложил деньги. Мистер Плюсс
— Быстро доставьте Дандину в контору.
Прошло десять минут. Мистер Плюсс с отсутствующим видом делал записи в блокноте. Наконец дверь открылась, и клерк ввел полную женщину в белом халате с крупными, расплывчатыми чертами лица, коротко остриженными волосами мышиного цвета. Она вопросительно поглядывала то на мистера Плюсса, то на Джерсена.
— Вы покидаете нас, — объявил мистер Плюсс. — Этот джентльмен покупает вас.
Дандина посмотрела на Джерсена со страхом:
— О, что вы со мной собираетесь сделать, сэр? Я приношу тут пользу, и мне хорошо. Я делаю свою работу, я не хочу работать на фермах и слишком стара для грузовых работ.
— Не бойся, Дандина. Я заплатил мистеру Плюссу, и ты теперь свободная женщина. Если хочешь, можешь вернуться домой.
Слезы набежали на ее глаза.
— Не верю!
— Это правда.
— Но почему? — Ее лицо выражало смесь надежды, страха и сомнения.
— Я хочу задать тебе кое-какие вопросы.
Дандина отвернулась и закрыла лицо руками. Спустя мгновение Джерсен спросил:
— Ты хочешь что-нибудь забрать с собой?
— Нет. Ничего. Если бы я была богатой, то взяла бы этот гобелен на стене, где маленькая девочка танцует. Я ткала для него основу, и он мне очень нравился.
— Сколько это стоит? — поинтересовался Джерсен у мистера Плюсса.
— Номер девятнадцать? Семьсот пятьдесят севов.
Джерсен заплатил и забрал гобелен.
— Пойдем, Дандина, — сказал он коротко. — Нам лучше поспешить.
— Но попрощаться… Мои дорогие подруги!
— Невозможно, — процедил мистер Плюсс. — Вы хотите расстроить остальных женщин?
Дандина задумалась и почесала нос:
— Я не выбрала своей премии. Три полупериода отдыха. Я бы хотела передать их Альмерине.
— Ты же знаешь, что этого нельзя делать. Мы никогда не позволяем передавать или выменивать премиальные. Если хочешь, можешь использовать их теперь, до отъезда.
Дандина неуверенно поглядела на Джерсена:
— А у нас есть время? Жалко… Впрочем, теперь это не имеет значения…
Они медленно шли вдоль реки к центру города. Дандина бросала осторожные взгляды на Джерсена.
— Я не могу сообразить, что вам от меня нужно, — начала она обеспокоенно. — Я никогда не знала вас.
— Мне интересно то, что ты можешь рассказать о Виоле Фалюше.
— Виоль Фалюш? Но я не знаю такого человека. Я ничего не могу рассказать о нем. — Дандина внезапно остановилась, колени ее тряслись. — Теперь вы отправите меня обратно на фабрику?