Дворец наслаждений
Шрифт:
Друзья добрались до винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, и стали подниматься по ней. Сердце в груди маркиза колотилось яростно и весело. Чтобы облегчить себе подъем, он захотел опереться о перила. Однако рука Каркаду взмахнула в пустоте. Маркиз потерял равновесие и, без сомнения, полетел бы вниз, если бы Конан не поймал его за пояс.
— Что ты делаешь? — прошептал варвар.
— Иллюзорные перила! — маркиз развел руками. — Вот это да!
— Сегодня вечером на этой лестнице вообще не было перил, — сказал
— Заметил ли я перила? Ну, ты даешь… — Каркаду не знал, обидеться ему или рассмеяться.
Конан с неодобрением покачал головой.
Довольно скоро сообщники оказались в уже знакомой зале. Кресла, в которых сидели зрители удивительного представления, исчезли. Только волшебный ящик оставался на месте, тускло поблескивая полированной крышкой-дверью.
— Что дальше? — осведомился Каркаду.
— Мы зайдем в него, — Конан решительно направился к ящику.
— Вместе?
— Конечно, по очереди! — киммериец решил не раздражаться на приятеля, и это, признаться, давалось ему с трудом.
— Какое странное дерево, — проговорил маркиз, погладив пальцами гладкую боковую стенку. — Похоже на мореный дуб…
— Это и есть мореный дуб. Ящик поднят со дна моря, где пролежал не одну сотню лет, — сказал варвар.
— И при этом не сгнил?
— Обычный ящик, может, и сгнил бы. Но от этого просто разит колдовством, — нахмурившись, молвил киммериец. — Вообще-то я предпочитаю не связываться со всеми этими магическими штучками. Вреда от них куда больше, чем пользы. Но этот предмет, похоже, — единственная наша лазейка.
— Куда?
— Сейчас и узнаем, — невозмутимо ответил Копан и уже протянул руку, чтобы открыть ящик…
В это самое мгновение с потолка упал луч света. Маркизу показалось, что этот луч обладает тяжестью, — его ошарашило, будто ударом по голове.
Нибилла и Ликея приближались к ним с двух сторон. Глаза обеих воспитанниц госпожи Эвники мерцали, словно звезды, отраженные в морских волнах.
Нибилла поигрывала длинным хлыстом — он извивался в ее руках, словно хвост живой змеи. А Ликея чертила в воздухе замысловатые узоры клинками двух мечей странной формы — в виде акульих плавников.
Обе были обнажены, но их тела сейчас не показались бы соблазнительными даже самому распутному мужчине. Чешуя покрывала их с головы до пят. А между чешуйками то и дело высовывались тонкие, гибкие отростки, словно ощупывающие пространство вокруг.
— С нами дамы? — произнес маркиз. — Как мило!
Он побледнел. Тщательно причесанные и уложенные волосы на его голове встали дыбом от ужаса, но, как и подобает истинному аристократу, Каркаду пересиливал свой страх и издевался над опасностью.
— Лично я ничего не имею против некоторой легкомысленности ваших вечерних туалетов, сударыни, но здесь адский сквозняк. Как бы вы не простыли, — продолжал он.
— Замолчи,
— Вы успели выучить наш язык? — притворно изумился Каркаду.
Нибилла взмахнула кнутом. Между ней и маркизом еще оставалось значительное расстояние, но гибкое жало хлыста неожиданно вытянулось и обожгло нежную щеку маркиза.
Тот и глазом не моргнул.
— Сколько темперамента! — высказался он, трогая свою щеку кончиками пальцев. — Не каждому мужчине это нравится, милочка.
Следующий удар был нацелен ему прямо по глазам, но Каркаду уже успел приготовиться и увернулся с необычайной легкостью. Узкий клинок его меча мгновенно покинул ножны и блеснул в луче.
Хлыст намотался на оружие маркиза. Каркаду дернул. Нибилла завизжала от ярости — хлыст был вырван из ее руки. Маркиз ловко перехватил его за рукоять в воздухе.
— Некоторые считают, что бить женщин нехорошо, — сказал он. — Но что делать? Иногда приходится. К тому же, милочка, сдается мне, что вы не вполне женщина. Что же вы такое?
Нибилла закатила глаза и испустила пронзительный визг, причем он становился все тоньше и тоньше, пока совсем не пропал из слуха. Но в голове Каркаду вспыхнул ослепительный фейерверк боли. Собравшись с силами, он хлестнул Нибиллу кнутом, причем кнут вновь вытянулся и обмотал лемурийку вокруг бедер. И сразу она исчезла.
Каркаду покачнулся, но устоял на ногах.
Тем временем Ликея, продолжая размахивать мечами, приближалась к Конану. Движения ее напоминали танец, который она демонстрировала гостям. Неожиданно внизу что-то заскрежетало, и из пола показались мерцающие клинки. Маркиз, стоявший за спиной варвара, оступился и вскрикнул:
— Проклятье! Это не иллюзия! Они настоящие! Я разорвал себе штаны! Они стоили кучу денег!
При этом из раны на ноге у него обильно текла кровь.
Конан внимательно следил за танцем Ликеи.
В какой-то момент он осознал, что совершает ошибку. Плавность движений лемурийки, призрачный блеск ее глаз и отсветы на ее клинках погружали его в транс. Он словно впадал в оцепенение. Когда Ликея атакует, он не успеет отреагировать.
А она тем временем выбирала удобный момент, проскальзывая мимо клинков и лезвий, торчащих вокруг.
Сделав вид, что он по-прежнему поглощен ее танцем, варвар осторожно разглядывал пол. Он ухитрился рассчитать собственные движения так, чтобы пройти между оружия, и неожиданно для Ликеи атаковал ее сам. Удар его меча был столь стремителен, что, казалось, по залу пронесся ветер.
Ликея должна была упасть от этого удара замертво, разрубленная от плеча до пояса. Но упали, тускло звякнув, только ее мечи. Сама она исчезла бесследно.
Прыгая на одной ноге, маркиз доковылял до своего сообщника и ухватил его за руку, чтобы не упасть.