Дворец со съехавшей крышей
Шрифт:
Аня развернулась и убежала.
– Нечего с ней сюсюкать! – разгневался Антон. – Все бабы – сволочи!
– Серьезное заявление, – усмехнулась я. – Оно каким-то образом связано с твоей предстоящей женитьбой на Лере, дочери нашей завскладом Марины Ивановны?
Антон поперхнулся и начал судорожно кашлять.
– Вот паспорт, – зашептала Аня, выкладывая на стол бордовую книжечку.
– Подайте ему, пожалуйста, воды, – попросила я, быстро заполняя бланк.
Официантка со скоростью звука исполнила просьбу и, взяв купон на подарок, убежала, крикнув на ходу:
– Верка, подмени меня, я скоро вернусь…
Тоша наконец-то справился с кашлем.
– Откуда ты знаешь про женитьбу?
Я пожала плечами.
– Это твой главный вопрос? У меня встречный: почему ты мне ничего не сказал?
Антон схватил меня за руку.
– Степа! Я ее совсем не люблю! Пожалуйста, не ревнуй!
Я выдернула ладонь.
– Мне и в голову не придет расстраиваться из-за твоей свадьбы. Но если честно, то я немного обиделась. Вроде мы друзья, а я узнаю о твоей женитьбе не от тебя. Слушай, я только сейчас сообразила! Фотография была сделана здесь, в «Башмачке». На заднем плане там занавеска, которая показалась мне знакомой, только я тогда не вспомнила, где ее видела. А секунду назад меня осенило: вон же она свисает с карниза. Вы сидели за столом слева.
Антон схватил бутылку с минералкой и начал жадно пить прямо из горлышка. А в промежутках между глотками выталкивал из себя фразы:
– Не люблю ее… Ни минуты… Произошла фигня, не пойму, как это вышло… Напился, ничего не помню… Лерка в слезы! Что делать? Посоветуй.
– Рассказывай спокойно, желательно в деталях, – потребовала я.
И услышала замечательную историю.
Весной на корпоративе, который «Бак» проводит накануне первомайских праздников, Антон познакомился с девушкой, пару раз с ней потанцевал и забыл. Ну да, Валерия очень красива, но Тошу пугают женщины с безупречной внешностью.
– Мне нравятся такие, как ты, – бубнил сейчас он, – с простыми лицами. То есть мне вообще нравишься только ты, а в присутствии Леры я чувствую себя как-то неудобно, неуютно. Таких, как она, фотографируют для журналов, для повседневной же жизни лучше тебя не найти. Понимаешь?
– Признание, что ты испытываешь стойкий комплекс неполноценности в присутствии очень красивой Леры и ощущаешь душевный комфорт возле уродины Степаниды, достигло моего мозга, – кивнула я, усмехнувшись. – Сделай одолжение, продолжай, не углубляясь в психологию. Излагай исключительно факты.
Тоша опять вцепился в бутылку.
– Ты меня неправильно поняла! Лера слишком хороша, у таких девчонок парней навалом. Со мной она танцевала…
– Стоп! – скомандовала я. – Про тусовку я поняла, там состоялось ваше знакомство. Что было потом?
Антон свесил голову на грудь и продолжил сагу.
После вечеринки Тоша стал регулярно сталкиваться с Валерией – та постоянно приходила на работу к матери, – и у них установились приятельские отношения. В первых числах июня Лера пригласила Антона на свой день рождения, который она отмечала на даче.
Наивный Антоша спросил:
– Можно я приеду со Степанидой?
И получил ответ:
– Я с ней плохо знакома, не хочется видеть на именинах посторонних. Не обижайся, пожалуйста, я зову только тебя. Приезжай непременно! Я загадала: если ты появишься, год сложится для меня успешно, а если нет, посыплются на мою голову разные несчастья. Ты же будешь, да?
После такого спича ответить «нет» трудно, и Тоша, не проинформировав меня, поспешил в магазин за подарком.
В субботу днем он прибыл на уютную фазенду, обнаружил там кучу народа, но из сотрудников фирмы «Бак» присутствовала лишь продавщица Света Бондарева. Все были парами, а вот Лера оказалась одна, и Антон понял, что ему предназначена почетная роль кавалера виновницы торжества.
Сей факт здорово его смутил. Но Лера так обрадовалась его приходу, сразу распаковала презент, пришла в восторг и тут же надела тоненькую золотую цепочку, которая, правда, не очень выигрышно смотрелась рядом с дорогим ожерельем, обвивавшим шейку красотки.
Ели шашлыки, пили вино, коктейли, и в конце концов Тоша основательно набрался. Чем закончился вечер, он не помнил, а утром проснулся в незнакомой спальне от аромата кофе. Рядом сидела Лера в прозрачном халатике, в руках она держала чашку с напитком.
– Милый, пора вставать, – ласково прощебетала она. – Все ушли на речку, только мы с тобой спим.
– Что мы делаем? – обомлел парень.
– Сейчас уже ничего, – хихикнула Лера, – а вот ночью… Дорогой, ты просто тигр! Как же я тебя люблю!
Антон замер, не веря своим ушам.
А Валерия повела плечами, пеньюар упал на постель. Много ли найдется на свете мужчин, которые в воскресенье утром, проснувшись в койке с восхитительной обнаженной красавицей, нахваливающей его как любовника, ответят: «Прости, я люблю другую», – и бросятся спешно одеваться?
Короче, на речку они не пошли.
Друзья девушки испарились без следа, Лера принесла бутылку вина, время пролетело незаметно. Наступила ночь, ее они тоже провели вместе. Прямо с дачи Антон поехал на работу и весь день не мог поверить, что все это произошло в действительности.
С тех пор у Валерии и Антона длится странный роман. Инициатива всегда исходит от нее, Тоша сам никогда не приглашает Леру на свидание. Дочь Марины Ивановны с каждой очередной встречей нравится ему все меньше и меньше. Разговаривать любовникам решительно не о чем, зато в постели у них полнейшая гармония. Правда, всякий раз, когда Валерия зазывает Антона на дачу, он пытается отказаться, придумывает некий повод и остается в Москве. Но спустя пару часов Лера звонит ему и грустно спрашивает:
– Как дела? Я в нашей комнатке плачу. Без тебя мне так одиноко!
Антон чувствует себя последней сволочью и мчится на вокзал. Сидя в электричке, он дает себе честное слово порвать с Валерией, полон решимости посмотреть ей в прекрасные очи и объявить: «Наши отношения бесперспективны. Я люблю другую. Все». Но Лера встречает Антона на пороге в халатике, под которым просвечивает голое тело, он забывает о благих намерениях и оказывается в койке. Сами понимаете, после того, как вылез из-под одеяла, не очень-то вежливо сообщать партнерше о своем желании порвать с ней. Антон не способен так поступить с девушкой, поэтому, в очередной раз дав себе наичестнейшее слово завтра же порвать с Лерой, уезжает домой.