Двойная честь
Шрифт:
И должно быть, императорский советник очень удивился бы, если бы узнал, что, глядя ему в спину, Шип Кортерис думал примерно то же…
Подождав, когда за советником закроется дверь, бывший убийца отбросил прочь покрывало и глянул на свои перебинтованные ноги. Медленно согнул их в коленях, разогнул и с досадой поджал губы – раны все еще болели, а это значило, что бегать и прыгать так, как раньше, у него пока не получится.
Но теперешней подвижности Корту, похоже, хватало. Он поднялся, прижимая правую ладонь к раненому боку, и похромал к гардеробу – где-то в его
– Ваша милость, вам стоит вернуться в постель, – не без удивления молвил вошедший доктор (он не ожидал увидеть своего пациента на ногах).
– Боюсь, придется вас ослушаться, – решительно тряхнул головой Корт. – Мне срочно надо повидать мою госпожу.
Лекарь сперва покачал головой, но, увидав пронзительные и горящие глаза молодого человека, сказал:
– Позвольте помочь вам с одеянием. И позвольте проводить вас…
* * *
Аврора была в жуткой тревоге. Ощущение, что ее цепко взяли за горло, преследовало девушку с того самого неприятного разговора с лордом Ульдером. А тут еще Корт преподнес своеобразный сюрприз: явился, бледный и лохматый, в ее кабинет, прихрамывая и опираясь на руку старика-доктора.
– Как это? Разве можно? – выпалила юная государыня, шагая навстречу молодому человеку.
– Лекарь разрешил, – улыбнулся молодой человек и обратился к своему спутнику. – Спасибо. Теперь оставьте нас.
Аврора подождала, пока доктор уйдет и закроет дверь, села за стол и спросила без лишних обиняков:
– Ульдер был у тебя? Что он тебе сказал?
– Сказал, что Майя бежала. Сказал, что ты многое ему рассказала. Хотел, чтоб и я ему всякое рассказал, – голосом тусклым и ленивым ответил Корт, усаживаясь в кресло напротив императрицы и с наслаждением вытягивая далеко вперед ноющие ноги.
– Гад! – выпалила девушка и подскочила на своем кресле, так резко и стремительно, что опрокинула его.
От грохота упавшей мебели Корт поморщился – «ба-бах!» отозвался в его голове неприятным эхом. Потом спросил:
– Я гад?
– Не ты, – махнула рукой Аврора. – Ульбер – гад.
– А. Это ладно, – кивнул убийца и бросил взгляд на стол, точнее – на серебряный поднос с мелкими румяными яблоками. – Можно?
– Бери, конечно, – пожала плечами императрица. – А ты что? Рассказал что?
Корт, вонзив зубы в плод, отрицательно мотнул головой.
– Это хорошо. Я была уверена: ты ничего не скажешь. Он все разузнать хочет: кто ты, как со мной повстречался… Он страшно умный. Все-таки советник моего покойного батюшки. Он сообразил, как Майя из дворца бежала, – говоря, Аврора постепенно перешла на шепот.
– А как Майя из дворца бежала? – поинтересовался Шип, тоже шепотом.
– Ульдер что, тебе не сказал? – удивилась девушка.
Корт опять мотнул головой – «нет». Потом заметил:
– Но я бы очень хотел узнать.
Делать нечего – пришлось Авроре все рассказывать: про ночные беганья по дворцу, про тайные ходы, про березу в камине и про то, как рано утром лорд Ульдер заявился в ее покои, чтоб шантажировать ее императорское величество.
Выслушав историю, достойную помещения в какой-нибудь приключенческий роман, убийца хмыкнул:
– В ночной пуще спокойней, чем в твоем дворце.
Аврора вздохнула, тяжело-тяжело.
– Знаешь, именно сейчас мне в пущу хочется. В какой-нибудь шалашик, чтоб под дубами. Только чтоб там было тихо, спокойно и никаких армий, капитанов, советников премудрых. Только ты да я, – и она улыбнулась, размечтавшись.
Корт помолчал, постукивая ногтем указательного пальца по подлокотнику.
– А тебе? Разве тебе такого не хочется? – спросила девушка, пронзительно глядя на молодого человека.
Ей вдруг подумалось: «Вот только скажи «да», только скажи, и я, в самом деле, все-все брошу, дворец, империю, и убегу с тобой в леса. Куда захочешь. Даже в Мирму, в страшную, темную Мирму! Только скажи…»
– Нет, – молвил Корт, и голос его был тверд и даже жесток. – У тебя другая судьба…
– Судьба? – изумилась Аврора (она была очень разочарована отрицательным ответом своего рыцаря). – Ты что? В предсказатели подался?
Убийца ничего не ответил. Он взял еще одно яблоко, поднес его к глазам, осмотрел и положил обратно. Вновь глянул на девушку:
– Я кое-что вижу, лапа. И теперь я понимаю, что покойная Лида была права, когда говорила о том, что все на свете может сиять.
– Что за чушь? – Аврора перестала его понимать. – Ты бредишь? Ну конечно. Тебе плохо, жар…
– Это не жар, – покачал головой Корт. – Лида умерла. Я видел ее в еловом мраке. Она касалась меня. Она передала мне знания. Не знаю, все ли, но кое-что передала… Когда-то мой отец мне говорил: веды и ведуны после смерти могут делиться сокровенным с тем, кого выберут…
Императрица понимающе закивала и предложила:
– Хочешь воды? Холодненькой?
Шип улыбнулся, глядя на нее глазами, в которых зажглись желтые огни. Но не злые, а завораживающие.
– Ты сияешь лапа. Особым светом. Белым светом вождей. Тебе нельзя в лес. Тебе надо править, надо отстаивать свое право правителя. Потому что лорд Ульдер сияет темным безумием. Если ты сейчас уйдешь, то оставишь все ему, и он все это погубит.
Аврора хмыкнула:
– Ну и пусть губит. Очень нужна мне эта папина империя. Разве могу я с ней справиться? Ты посмотри, посмотри, что творится, – девушка встала, заходила по комнате, нервно сжимая пальцами левой руки правый кулак. – Ульдер уже сделал меня своей игрушкой. А дальше? Что будет дальше? Не хочу я, чтоб меня дергали, как цацку на нитках! – выпалила, сверкнув глазами.
– Он и не будет дергать, – уверенно отозвался Корт. – Ты ведь ему этого не позволишь. И я не позволю…
– Ты плохо слышал? Он грозится рассказать всем, что я, императрица, в сговоре с убийцей отца. И тогда меня могут насильно заточить в святую обитель, и…
– С тобой не может быть ничего такого, чего бы ты сама не пожелала, – Корт тоже встал, подошел к девушке.
Аврора глянула ему в глаза и – странное дело – к ней вернулись спокойствие и уверенность, что все будет хорошо. И еще кое-что…