Двойная ложь
Шрифт:
— Мы друзья, — Рукер посмотрел на Тайлера так, что тот решил оставить сарказм при себе.
Рукер с излишней резкостью щелкнул выключателем кофеварки. На стол выплеснулось немного воды. Он отступил на шаг и посмотрел в глаза Тайлеру:
— До выяснения обстоятельств смерти Стаки вы отстраняетесь от ведения расследования. В данной ситуации я обязан так поступить; это правило. Впрочем, оплату за выполненную работу вы можете получить и сейчас.
Кофеварка несколько раз пискнула. Господи, компьютеризировано буквально все.
— Возможно, вы решите отменить решение об
Рукер побледнел. Ему едва удавалось сдерживать переполняющие его эмоции.
— А если я не получу, по меньшей мере, копий документов, которые у вас имеются, то всем причастным сторонам придется долго и нудно маяться на судебных разбирательствах.
— Я полагаю, вас неверно информировали, Питер, — заметил Рукер, справившись наконец с собой. — Вы действительно уверены, что я припрятал документы?
— По вызвавшему человеческие жертвы инциденту на железнодорожном переезде в Генуе, штат Иллинойс.
— Да, я знаком с этой историей, — подтвердил Рукер.
— На линии «Нозерн Юнион».
— Да.
— Подведомственной Киту О’Мейли.
— Само собой.
Тайлер похолодел. Либо у Рукера стальные нервы, либо выпад оказался не по адресу.
— Вы оказали О’Мейли услугу, — рискнул Тайлер.
— С происшествием на переезде я дела не имел. Отказался именно из-за дружбы с Китом. Так что вы промахнулись, Питер.
Чашка кофе в руке Тайлера слегка подрагивала.
— Вы принимали участие в расследовании всех крушений, — сказал он. — От этих расследований вы не отказались.
— Совершенно верно.
— Так в чем разница?
— Меня повысили, — пояснил Рукер. — Когда произошло столкновение в Генуе, я был простым инспектором. Теперь я в администрации. Это единственная разница. По должности я обязан возглавлять расследование всех аварий на железной дороге. Я помешан на поездах, Питер. Я в них влюблен.
Тайлер мысленно перебирал оставшиеся варианты. Их оказалось до обидного мало.
— Они занимаются укрывательством, — заявил он. — В том, что произошло в Генуе, виновата «Нозерн Юнион Рейлроудс», и они прикрывают ее. На одной чаше весов — семья какого-то латиноамериканца, на другой — суперпоезд; они предпочли суперпоезд.
— «F-A-S-Т Трэк»? — Рукер, неожиданно заинтересовавшись, отставил чашку с кофе в сторону.
— У меня нет полной информации, — признался Тайлер. — Боятся огласки? Жалеют денег? Не знаю. Что бы там ни было, они не могут позволить, чтобы стало известно, что истинной причиной происшествия в Генуе была их собственная преступная небрежность. Они урезали финансирование на техобслуживание, вот что сообщил нам Стаки перед тем, как они до него добрались.
— И вы можете доказать эти обвинения?
— Работавший в компании бухгалтер утверждает, что махинации с бюджетом вряд ли потянут на состав преступления. Впрочем, я его мнение не разделяю. На мой взгляд, махинации руководства компании ведут нас к трем людям, которые были уволены после инцидента в Генуе, причем каждый из них получил на удивление приличную компенсацию.
Рукер молчал, словно пораженный громом.
— В чем дело? — спросил Тайлер.
— Получается, что это я подставил вас под Стаки, — произнес Рукер; слова давались ему с трудом.
Тайлер попытался переварить услышанное.
— Кит предложил мне назначить вас для расследования ситуации с товарным вагоном. И я клюнул.
Тайлер вспомнил, как детектив из Сент-Луиса расспрашивал его и Нелл Прист о времени прибытия в Сент-Луис — как получилось, что два человека из разных городов Восточного побережья прибыли на место происшествия всего на час позже местных полицейских. Выходит, О’Мейли организовал все так, чтобы его команда смогла защитить тайну личности Гарри Уэллса, живого или мертвого. О’Мейли манипулировал им с самого начала. Подавляя волну внезапно нахлынувшей ярости, Тайлер спросил:
— И как же получилось, что он предложил именно меня?
— Ну, он сказал, что хорошо было бы найти кого-то с опытом в расследовании убийств. Мы обсудили вероятность появления двойника «железнодорожного маньяка». Разумеется, никому это не нужно. Он слышал о том, что с вами приключилось, и начал распространяться о том, что половина его людей пришла из полиции, о том, какие они замечательные работники, как они хороши в расследовании. В результате я позвонил вам, и вы приняли мое предложение.
Все сходится. У Тайлера чесались руки: ему хотелось разбить что-нибудь. От злости голос стал хриплым:
— О’Мейли предложил меня для расследования, зная, что в случае обнаружения Альвареса не составит труда скопировать аналогичную Честеру Вашингтону ситуацию. Его парни избивают беднягу до смерти; все шишки валят на меня. — Тайлер повторял мысли, которые уже высказывала Нелл. — Стаки не должен был умереть. Скорее всего, они хотели, чтобы он оказался в больнице, намеревались закрыть ему рот, а из меня собирались сделать козла отпущения. Десять к одному, что причина смерти — не нанесенные травмы, а что-нибудь вроде сердечного приступа.
— Вам нужно уходить, — сказал Рукер. На его лбу проступили капельки пота. И не от кофе. Прежде чем Тайлер успел что-либо сказать, Рукер достал из кармана сотовый телефон. — Я, когда уходил делать кофе, позвонил на девять-один-один.
Тайлер вспомнил писк, который принял за сигнал кофеварки.
Тайлер понимал, что Рукер дает ему возможность скрыться.
— Вы мне верите.
Рукер кивнул головой.
— Когда мы обнаружили, кому принадлежат отпечатки на авиабилете, и всплыло имя Альвареса, у меня тоже появилось нехорошее ощущение. Стало очевидным, что Кит несколько месяцев скрывал истинное положение дел и от меня, и от Бюро. Он наверняка знал, кто стоит за всеми авариями. Возникает логичный вопрос: почему он не хотел прибегнуть к нашей помощи, чтобы отловить «диверсанта»? Почему скрывал? Что интересно, он перестал отвечать на мои звонки. Полагаю, что наименьшим обвинением, которое мы сможем предъявить, будет препятствие осуществлению правосудия.