Шрифт:
Виктор Комаров
Двойная сенсация
Солнце утонуло за хребтом, и стало быстро темнеть, как всегда на юге в летние вечера. А до дома еще не меньше ста километров. Шоссе было пустынным, и Майк Дэвис изо всех сил жал на педаль акселератора.
– Брось, - попытался осадить Майка сидевший рядом Боб Сантис.
– Быстро едешь - тихо понесут.
– Что-то ко сну клонит, - пожаловался Майк, не сбавляя скорости.
– Как бы не задремать.
– Смотри, все бутылки переколотишь. А ведь это не какой-нибудь коньяк французский.
–
– огрызнулся Майк.
Машина дернулась и резко вильнула.
– Стой! Высади меня! Или сбавь скорость. Слышишь?!
Очнувшись от мгновенного забытья, Майк крутанул руль, одновременно вдавив в пол тормозную педаль. Но было поздно. Правое переднее колесо соскользнуло в кювет, и тяжело груженная машина стала неторопливо, словно при замедленной съемке, заваливаться на бок. Из кузова посыпались ящики с бутылками. Задние колеса, повиснув в воздухе, бешено завертелись. Рев двигателя смешался со звоном бьющегося стекла. Потом все смолкло...
Первым выбрался из кабины Майк. Когда вслед за ним, потирая ушибленную скулу, появился Боб, Майк, широко расставив ноги и подбоченившись, стоял у самой обочины и неподвижно смотрел на перевернувшийся грузовик. Над шоссе разливался пряный коньячный запах.
– Я ведь говорил, - жалобно произнес Боб.
Майк не ответил.
– Теперь нам за всю жизнь не расплатиться, - продолжал причитать Сантис.
– Помолчи! Дай подумать.
– Думай, думай, - не унимался Боб.
– Он никак не мог успокоиться. Думать надо было раньше.
Майк, не обращая внимания на бормотания напарника, медленно двинулся к лежащей на боку машине. Покопавшись в кабине, он извлек из-под сиденья паяльную лампу и вернулся на дорогу.
– Ты что?
– ужаснулся Боб.
– Мало тебе? Коньяк с бензином... Хочешь, чтобы мы еще и взлетели на воздух?
Отмахнувшись, Майк зашагал вперед по шоссе. Боб трусил за ним следом. Отойдя от места аварии метров пятьдесят, Майк разжег лампу и, дождавшись, пока голубовато-красный сноп гудящего пламени сделается достаточно устойчивым, стал выжигать на асфальте бесформенные пятна, располагая их вдоль воображаемой окружности. Замкнув круг, он перешагнул через обочину и в нескольких местах выжег придорожную траву. Постоял несколько мгновений в раздумье, погасил лампу и вернулся к машине.
– Так-то лучше, - с высоты своего роста Майк снисходительно посмотрел на приземистого Боба...
– Ты не заметил, как там над дорогой, что-то зависло?
– Зависло?
– Что-то большое и бесформенное. Как медуза... И от него исходило сияние.
– Сияние?
– А потом в глаза мне ударил ослепительный луч. Как игла. И я на секунду потерял сознание. Вот тогда-то все и случилось.
– Но, Майк... Почему же я?..
– Ты, наверное, спал, - жестко сказал Майк, и в голосе его прозвучала угроза.
– Я спал? Я?
– А если не спал, то должен был видеть. Должен! Ты меня понял?
– Должен?.. Ах вот оно что... Большое? Как медуза? И сияло? А потом луч?
– Ну вот. Значит, вспомнил?
– Майк, ты голова! С тобой не пропадешь!
– А теперь, - решительно сказал Майк, - тут километра через полтора, справа у дороги - мотель. Давай жми туда, звони в полицию, скажи, что на нас напала летающая тарелка. Понял?
Боб понесся по обочине, а Майк присел на траву. Раскурив сигарету, он тщательно прожег в своем рабочем комбинезоне несколько круглых отверстий. Покончив с этим, растянулся на траве и стал ждать...
Прошло около часа. Вдруг ночную тишину расколол рев приближающегося вертолета. В землю уперся фиолетовый луч прожектора. Световой круг побежал по траве, накрыл лежащий на боку грузовик, разбросанные ящики и наконец отыскал Дэвиса. Майк, щурясь, вскочил и помахал рукой. Вертолет, не выпуская Майка из светового плена, стал снижаться.
На шоссе показались огни машин. Первым подкатил полицейский мотоцикл. На асфальт соскочили двое полицейских в офицерской форме, вслед за ними из коляски выбрался Боб...
Шоссе, еще недавно пустынное, заполнялось людьми. Подъезжали легковые машины и автобусы, гудели вертолеты. вспыхнули прожектора кинохроники, появились репортеры с фотоаппаратами и телевизионные операторы с портативными камерами. Какие-то люди склонялись над пятнами, черневшими на асфальте.
– Тарелка светилась, словно гигантская жемчужина, - импровизировал Майк, стараясь держаться как можно ближе к микрофону.
– Я как ее увидел сразу понял: дело неладное! И тут меня ослепило, и я потерял сознание. Очнулся на обочине и чуть не взвыл от ужаса. У них было по шесть ног, вместо рук щупальца, как у осьминога, а головы сплющенные, похожие на воздушный фильтр автомобильного двигателя. И у каждого по четыре огромных глаза.
– А вместо ушей маленькие сетчатые антенны, как у радиолокаторов, вставил Боб.
Репортеры строчили в блокноты.
– Потом я снова отключился, - продолжал Майк.
– А когда пришел в себя, никого не было. Ни пришельцев, ни тарелки. Ощупал себя - вроде цел. Вот только эти дыры.
– Он показал на отверстия и комбинезоне.
Несколько полицейских преградили путь легковой машине, за рулем которой сидел человек средних лет в кожаном пиджаке и потертых джинсах. Лицо его выглядело утомленным, должно быть ему пришлось проехать в этот день значительное расстояние.
– В чем дело?
– осведомился он у полицейского офицера.
– Почему меня задерживают?
– Дорога временно закрыта.
– По у меня правительственное задание, - раздраженно сказал человек, сидевший за рулем.
– Я доктор Блейк из Физического центра в Меннинге. Я должен прибыть в Вейпинг не позже одиннадцати вечера. Вы не имеете права меня задерживать. Что бы здесь ни произошло.
Он протянул удостоверение. Офицер осветил его фонариком, хотя на шоссе от прожекторов и так было светло как днем.