Двойник Цезаря
Шрифт:
Следили охранники и за тем, чтобы между гладиаторами-соплеменниками не произошло тайного сговора — бывали и такие случаи: плененные галлы и германцы, не желая потешать римскую толпу, по тайному знаку своего вожака, в считанные минуты удушали друг друга. Кроме того, у всех свежи еще были воспоминания о вырвавшихся на свободу рабах под предводительством Спартака, что доставило Риму немало хлопот и треволнений.
Сполна наслаждаться изысканной пищей могли немногие — лишь те, кто был абсолютно уверен в своих силах и те, кто имел богатый опыт выступлений на арене и был в фаворитах у публики.
Остальные гладиаторы, хоть и были воспитаны ланистами [13]
Но можно был видеть на этом обеде, больше напоминавшем тризну, и гладиаторов — в основном это были новички — которые, предчувствуя свой неизбежный и скорый конец, не могли скрыть объявшего их животного страха смерти. Одни, охватив голову руками, покачивались из стороны в сторону и глухо рыдали; другие вслух проклинали свою несчастную судьбу; третьи пытались есть, но куски застревали в их горле при мысли о том, что сейчас будет происходить на арене. Им казалось, что они обедают, сидя за столом с мертвецами, — и, почувствовав подступавший приступ рвоты, они вскакивали со своего ложа и отбегали в дальний угол, где их тут же начинало выворачивать наизнанку. Аромат розовых лепестков, которыми был обильно усыпан пол, смешивался с запахом разгоряченных мужских тел, жареного мяса, восточных специй, горящего в светильниках масла и свежей блевотины.
13
ланиста — учитель, тренер, обучавший гладиаторов искусству боя на арене.
Публике, глазеющей на эту трапезу обреченных, не позволялось подходить к столам ближе, чем на десять метров, и когда Катилина спустился вниз, к нему тут же кинулся один из стражников. Но, разглядев на его тоге пурпурную кайму, отошел с поклоном.
Луций приблизился к крайнему подковообразному ложе, на котором возлежал гладиатор по кличке Фуриос. Это был один из фаворитов публики, уже несколько лет успешно выступающий на арене. На него постоянно делались ставки, о нем тайно воздыхали многие красавицы Рима, его имя то и дело писали на стенах неутомимые его поклонники.
Фуриос [14] (это прозвище он получил за свой необузданный нрав и бешеный темперамент) три года назад был простым римским легионером и сегодня воевал бы где-нибудь на Востоке в когортах Помпея, если бы его не подвела привычка сперва что-то сделать, а потом думать. Когда один из офицеров начал при нем совершенно беспричинно издеваться над первогодком, которого Фуриос опекал, легионер не удержался и сцепился с этим выскочкой. Когда же офицер принялся оскорблять и его самого, Фуриос, не сдержавшись, ударил самодура кулаком в грудь.
14
furiosus (лат. ) — бешенный, неистовый, безумный
Это считалось тягчайшим преступлением: если каждый солдат вздумает поднять руку на своего командира или откажется выполнять его приказание, то это уже будет не армия, а неуправляемый сброд. Фуриос был приговорен трибуналом к смертной казни. Но, учитывая его славное прошлое, решено было дать ему шанс продлить жизнь, и он был отправлен в гладиаторы. Римляне, как люди практичные, раз и навсегда решили для себя, что не стоит умертвлять преступника тайно, если из смерти можно сделать прекрасное зрелище для десятков тысяч граждан. А поскольку Фуриос был хорошо сложен и имел богатые навыки рукопашного боя, то тем более было бы неразумно отправлять его на тот свет, не показав его вначале жаждущему зрелищ народу.
Так Фуриос в один прекрасный день вместе с разбойниками, ворами, фальшивомонетчиками и оскорбителями священных мест попал в большой цирк. Но не на трибуны, на которых он некогда любил бывать, а на арену, где должен был победить или умереть.
Фуриосу повезло: на первом же представлении он, получив лишь непривычное для него вооружение, показал, что он способен биться на равных с сильнейшими бойцами, после чего был отправлен в школу гладиаторов и стал одним из немногих непобедимых и обожаемых публикой гладиаторов…
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Катилина.
— Как всегда, — дожевав ногу фазана, ответил Фуриос. — Не хуже и не лучше. А как твои дела, Луций? Я слышал, ты готовишь большой пир для дядюшки.
Опасаясь, что их могут подслушивать, Фуриос говорил намеками и иносказаниями.
— Молва, как всегда, все преувеличивает, — отвечал Катилина. — Я вовсе не хочу, чтобы красного вина было в избытке, и чтоб было слишком много факелов для освещения. Мне хотелось бы, чтобы все было в рамках приличия и традиций.
— Но, похоже, все же придется потратиться.
— Да, — помолчав, ответил Катилина. — Если обстоятельства вынудят, то придется.
— Послушай, Луций, — приблизив свою голову к уху Катилины, заговорил быстро Фуриос, как только вертевшийся все время ряжом охранник отошел в сторону. — Мои ребята готовы помочь тебе. А это прекрасные бойцы, один стоит десятерых. Только дай знак, и мы все будем в твоем распоряжении. А за нами пойдут тысячи обездоленных. Сейчас для этого в Риме самый удобный момент.
— Спасибо, Фуриос — так же тихо ответил Катилина. — Я никогда не сомневался в твоей преданности. И рекомендованные тобой люди, которые меня последний год охраняют, тоже не раз это доказали. Но пока что мы попробуем сделать все своими силами. Ведь основная часть гладиаторов — это рабы. А ты знаешь, какое к ним отношение у римлян, особенно после Спартака и марианских бардийцев. Я ненавижу любое рабство, но в данном деле я не хочу использовать рабов. Мы должны все сделать чистыми руками, если хотим придти надолго.
— Ты пожалеешь об этом, Луций. Такие дела чистыми руками не делаются, — сказал Фуриос, принимаясь за десерт.
— Может быть, — согласился Катилина. — Но таково мое решение. Желаю тебе удачи, Фуриос!
Он поднялся и медленно пошел к выходу.
Настроение его вдруг резко изменилось, он даже не понял почему. Не оставшись на представление, он быстро вышел на улицу…
Вечером Катилина узнал, что Фуриос убит. Произошло это из-за нелепой случайности. Часть болевших за своего фаворита зрителей начала кидать в рослого галла, с которым он сражался, фрукты и остатки еды. Уклоняясь от мощных ударов противника, Фуриос сделал окружной маневр и уже собирался нанести ответный удар, как вдруг поскользнулся о брошенный кем-то банан и упал на песок. Этой доли секунды галлу хватило, чтобы поразить Фуриоса мечом. Галл был убит через несколько минут другим гладиатором, и служки, зацепив железными крюками еще теплые трупы недавних соперников, уволокли их с окровавленной арены под крики беснующейся толпы…