Двойник
Шрифт:
Полтик опустил глаза и увидел, что его руки непроизвольно сжались в кулаки. Он разжал пальцы и продолжил:
– Мне страшно говорить вам, доктор, о том, что я думаю.
– Говорите, – твердым голосом сказала Чан.
– Я подозреваю, что капитан со Стюартом замешаны в чем-то серьезном – в том, что Федерация не одобрила бы. И они готовы рискнуть оставить позицию, чтобы уладить свои темные делишки.
Чан прищурила свои темные глаза.
– Значит, вы считаете, что этот другой капитан – тот, который ждет на Транквилити-7, – их сообщник?
Полтик
– Кирк, Джеймс Тибериус. Я навел справки о нем через компьютер. Ничего подозрительного я не нашел, характеристика у него просто образцовая, но он знает Мартинэ довольно хорошо. Они вместе учились в Академии.
Доктор вздохнула, как если бы прочла тревожный диагноз на дисплее.
– Кирк, – повторила она, – мне кажется, я уже как-то слышала о нем…
Нахмурившись, она добавила:
– По-моему, он имеет блестящую репутацию.
– Никогда нельзя быть уверенным, – сказал Полтик. – До этого момента я был под большим впечатлением от капитана Мартинэ. Черт возьми, если бы было нужно, я бы отдал за него жизнь.
Чан сухо усмехнулась.
– Да, – проговорила она, – я бы тоже.
На секунду ее взгляд стал задумчивым по неизвестным Полтику причинам. Но через несколько мгновений она снова сосредоточилась и с тревогой взглянула на Полтика.
– Должна сказать вам, – сказала она, – при обыкновенных обстоятельствах я вряд ли бы поверила всему этому. Но я сама заметила кое-что странное.
Полтик наклонился вперед:
– Например?
Она кивнула в сторону соседнего кабинета.
– Дженти и остальные в машинном отделении получили дозу облучения. Один из охранников, которого послали пересчитать дилитий, не запечатал камеру, когда уходил.
– А почему дилитий контролируют охранники? Разве это не работа машинного отделения?
– Да, так было всегда, – сказала Чан, – После смерти Ведры я понимаю, почему капитану хочется закрутить гайки. Но зачем посылать охранника пересчитывать дилитий? Это все равно, что применение средств поражения избыточной мощности.
Чан поморщилась, сказав это.
– Ну и конечно, случай с самой Ведрой.
Полтик заметил, что доктор немного побледнела.
– Да, вот именно, – сказал он, – вы с самого начала сомневались в том, что это самоубийство.
Она кивнула.
– Да. Но я доверилась во всем капитану. И когда он сказал мне, что все указывает на самоубийство даже после вторичного расследования, я уговорила себя поверить этому.
Она помедлила.
– Но сейчас я спрашиваю себя, а не была ли права я?..
Она вдруг нахмурилась и испуганно поднесла руку ко рту.
– Что? – спросил он.
Она уронила руку и ответила:
– Контейнеры.
Полтик понял, что она имеет в виду.
– Никто из нас не знал, что в них было, – сказал он, – да мы и… по-прежнему не знаем.
Он ударил кулаком по столу так, что тот задрожал.
– Черт побери! Может, в этом все и дело – в контейнерах?
Понимание пришло
– А что, если Мартинэ со Стюартом нашли что-нибудь ценное на Эксо-3? Они захотели оставить это для себя или же разделить с геологами, чтобы Федерация не знала о существовании этих сокровищ?
– И вдруг кто-то случайно узнает об их плане? – предположила Чан. Ее голос зазвучал бесстрастно и немного сдавленно. – Например, Ведра.
– И им пришлось избавиться от нее, – завершил Полтик.
Но доктор покачала головой.
– Нет, – сказала она, – а Бэнкс? Он был с ними на Эксо-3. Мартинэ ненавидит его. Он никогда бы не поставил себя в зависимое положение от Бэнкса. А быть замешанным в темном деле предполагает некоторую зависимость.
Полтик перевел дыхание и продолжил:
– Но отношения между ними изменились! Я заметил, что они постоянно переглядываются. До того, как уйти из отсека управления, капитан передал пульт Бэнксу. И это случилось уже не в первый раз после того, как мы покинули Эксо-3, хотя раньше мне этот вывод показался бы притянутым.
Чан глубоко вздохнула.
– Лейтенант, вы понимаете о чем мы сейчас говорим? В чем обвиняем капитана?
И, сгибая пальцы, она перечислила:
– В заговоре. Измене. Убийстве.
Он кивнул и почувствовал странную слабость в ногах.
– Я понимаю. И мы не знаем пока, кто же во всем этом замешан.
– Ведра назвала бы все это необоснованным предположением людей с диким воображением.
Она потерла виски двумя пальцами и добавила:
– Может быть, у Мартинэ и остальных есть вполне исчерпывающие объяснения всему этому.
Полтик кисло улыбнулся.
– А может, и нет.
Чан мрачно посмотрела на него.
– А может, и нет, – она расправила плечи, а потом наклонилась вперед со словами:
– В любом случае, пока у нас нет улик, мы не можем официально обвинить людей в преступлении.
– Тогда нам придется найти эти улики, – сделал вывод Полтик.
– Согласна. Пока я займусь этим делом с Кирком. У врачей есть некоторые привилегии, и я собираюсь ими воспользоваться.
Он протянул ей руку.
– Спасибо за внимание, доктор.
Чан сжала его руку и удивила Полтика сразу двумя вещами: твердостью рукопожатия и тем, какой холодной была ее рука.
«Видно, – сказал он себе, – она так же испугана, как и я».
Дело было не в том, что Кейт оказался плохим хозяином. Напротив, Кирку нравился его черный юмор. К тому же выяснилось, что он отличный игрок в шахматы. Просто ему надоело ждать. Он не мог покинуть космопорт, не мог даже выйти из кабинета начальника из боязни быть выслеженным. И несмотря на то, что в его распоряжении были более просторные апартаменты, чем на «Энтерпрайзе», в них ему было тесно. Одно дело – жить в крошечном ящике, находящемся в бесконечном космосе, а другое – в великолепном дворце, но на планете.