Двойное искушение
Шрифт:
Однако Гаррик не мог не уловить в тоне лорда Лонгшо оттенок иронии, а потому поспешно пояснил:
– Так сейчас принято на всех балах. А сегодняшняя помолвка, без сомнения, станет событием года во всей Англии.
«А вслед за помолвкой будет и свадьба, – мысленно добавил он. – Даже если ради этого мне придется связать нашего жениха и запереть до самого венчания в подвале».
– Эллери, противный мальчишка, вот ты где! А я тебя обыскалась!
Услышав мелодичный женский голос, Трокмортон поначалу вздрогнул, но затем обернулся и вздохнул с облегчением, увидев крупную, рыхлую фигуру пробиравшейся к ним леди Фезерстон. Уж она-то никак не могла быть той загадочной девушкой со станции!
– Трокмортон.
Эллери принял протянутую ему руку, коснулся губами кончиков пальцев леди Фезерстон и обезоруживающе улыбнулся:
– Перепутал время, мадам. Вы меня простите?
В свое время леди Фезерстон была прехорошенькой, и немало восхищенных мужских глаз провожали ее заинтересованным взглядом, но теперь, увы, время брало свое. Фигура былой красавицы оплыла и округлилась, в суставах поселился ревматизм, а для того чтобы выглядеть прямой и подтянутой, ей давно уже требовался корсет из китового уса. Прежним, пожалуй, остался только голос – такой же мелодичный и чарующий, как в молодости. Впрочем, у леди Фезерстон осталась еще одна прежняя привычка – говорить не лукавя, с той прямотой и честностью, которые были свойственны ей всю жизнь.
– Сегодня самый счастливый день в моей жизни. Было время, Эллери, когда я уже не надеялась увидеть на твоем пальце обручальное кольцо, – улыбнулась пожилая леди, дружески похлопала по руке крестника сложенным веером и повернулась к лорду Лонгшо: – Легкомысленная молодость, милорд. Да, наш Эллери всегда был легкомысленным юношей, но он так красив, так внимателен… Иногда может приехать к нам совершенно неожиданно…
«Когда ему срочно нужны деньги», – добавил про себя Трокмортон.
–… чтобы вытащить лорда Фезерстона на скачки или поговорить с ним о лошадях. Они так долго говорят о них, что я порой готова умереть от скуки.
– Ну что вы, мадам, разве можно устать от разговоров о лошадях, – заметил Эллери, кладя ладонь на руку леди Фезерстон.
– Мужчины, возможно, и не устают от таких разговоров, но леди… нет, я решительно ничего не понимаю ни в лошадях, ни в скачках.
– И это удивительно, когда речь идет о такой прелестной леди, как вы.
Леди Фезерстон покраснела от удовольствия так, что румянец проступил даже сквозь толстый слой грима, наложенного на ее лице.
– Пойдем со мной, Эллери, разыщем лорда Фезерстона, и ты во всех подробностях расскажешь ему о своих рысаках, которых недавно купил. Я думаю, ему не терпится услышать об этом. Джентльмены. – Она величественно поклонилась лорду Лонгшо и Трокмортону, подхватила Эллери под руку и повела его прочь.
Трокмортон заметил, с каким облегчением принял Эллери предложение своей крестной. Теперь пора подумать о том, как скрыться самому. Бог знает что может случиться, если Эллери найдет наконец свою загадочную незнакомку и рядом с ним не окажется старшего брата.
Лорд Лонгшо проводил взглядом Эллери и леди Фезерстон, пожевал губами и заметил:
– До чего же красивый молодой человек ваш брат, Трокмортон. Ни одна женщина не может перед ним устоять, ни пожилая, ни юная. Вот и моя Патриция… – Он подумал немного и со вздохом закончил: – Ну, по крайней мере, дети у них будут красивые.
«Поживем увидим», – подумал про себя Трокмортон, а вслух заметил:
– Нужно пойти присмотреть за Эллери, а вы попытайтесь тем временем оторвать Патрицию от матери и остальных леди, собравшихся поахать над ее обручальным кольцом. Давайте встретимся в центре зала и сведем молодых вместе. – И с этими словами Трокмортон поспешил прочь, сделав вид, что не услышал растерянного «где, где?», произнесенного лордом Лонгшо.
Эллери стоял со своим крестным, но было видно, что он едва слушает, о чем тот говорит. Казалось, шея Эллери вот-вот оторвется, так яростно он крутил головой, обегая взглядом все уголки бального зала. Впрочем, отойти Эллери не мог – леди Фезерстон цепко держала его за рукав, а ее муж говорил, не замолкая ни на секунду. Конечно, от такого человека, как Эллери, можно ожидать чего угодно, но просто так взять и бросить своих крестных он не посмел бы.
«У него доброе сердце, – подумал Трокмортон, – к такому сердцу да еще бы здравый ум».
Итак, Эллери прочно стоял на якоре возле своих крестных, и у Трокмортона появился шанс самому поискать ту белокурую незнакомку, похитившую сердце его брата. Он начал пробираться сквозь толпу гостей, раскланиваясь направо и налево и не переставая искать глазами загадочную леди. Интересно все же, кто она на самом деле, эта незнакомка? Честно говоря, в душе у Трокмортона теплилась надежда на то, что белокурая красавица испарилась навсегда. Впрочем, даже это не могло спасти ситуацию. Уж кто-кто, а Эллери не успокоится до тех пор, пока не отыщет свою пропажу. Так что лучше было бы найти ее самому и попробовать нейтрализовать. В случае чего, Трокмортон готов был даже заплатить за это.
Наконец его вынесло на террасу, он осмотрелся и увидел ее.
Да, это была она.
Незнакомка стояла спиной к Трокмортону на верхней ступени лестницы, сбегавшей в сад, и по всему было видно, что она тоже кого-то ищет. Впрочем, что значит кого-то? Эллери, разумеется!
Брат не солгал, выглядела незнакомка в самом деле сказочно. На ней было лазурное бархатное платье с пышной юбкой-колоколом и живой розой, приколотой на тонкой талии. Руками она придерживала края юбки, словно была готова в любую секунду броситься бежать. В низком вырезе платья Трокмортон видел обнаженные плечи, спину незнакомки и ее точеную лебединую шею. На руках у женщины были натянуты длинные черные ажурные перчатки, доходившие до самых рукавов-фонариков. На одно плечо была накинута черная кружевная шаль. Правда, относительно волос Эллери все же ошибся, они у незнакомки были не медового, а более темного оттенка, и потому ее скорее можно было бы назвать светлой шатенкой, чем блондинкой. Да, ее локоны напомнили Трокмортону не мед, а тяжелые испанские золотые дублоны, потемневшие от времени. Те самые дублоны, что лежат под стеклом в фойе Блайд-холла, выставленные на всеобщее обозрение. Сейчас незнакомка была похожа на Золушку, ждущую появления своего принца.
«Что за ерунда лезет мне в голову?» – подумал Трокмортон и решительно двинулся к мисс Совершенство. Прежде всего он должен узнать ее имя. И, черт побери, готов поставить десять против одного на то, что этой леди нет в списке гостей.
Он подошел ближе и негромко, чтобы не испугать незнакомку, произнес:
– Не помню, чтобы мы были с вами знакомы, мисс…?
Мягко прошуршали складки платья, и Золушка обернулась.
– Селеста? – ахнул от неожиданности Трокмортон, и в ту же секунду для него все встало на свои места.
Худая, с вечно расцарапанными коленками девчонка, покинувшая Блайд-холл четыре года тому назад, вернулась, и с каким триумфом! Гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя, и неудивительно, что, увидев ее, Эллери потерял голову.
И при этом она была гувернанткой, той гувернанткой, которую Трокмортон сам нанял для своих дочерей.
– Мистер Трокмортон! – На губах Селесты заиграла улыбка, сказавшая Трокмортону обо всем.
Селеста, безусловно, понимала, что дочери садовника не место на званом балу, но при этом знала, какое впечатление произвело ее появление на Трокмортона, и с интересом ожидала, как он поведет себя в дальнейшем.