Двойное предательство
Шрифт:
Милая Катюша!
Сейчас, когда ты читаешь это письмо, меня уже нет в живых.
Катины руки задрожали, и она выронила листок на постель, но тут же схватила его.
Не могу отделаться от мысли, что эту фразу я часто читала в детективах. Пожалуйста, возьми себя в руки и дочитай до конца. Для меня очень важно, чтобы ты выполнила мою просьбу, а после прочтения сожгла это письмо, оно предназначено только для тебя, для всех других есть записка, которая лежит на твоем столе, ты ее прочтешь после.
Моя милая подружка, прости меня за то, что тебе придется перенести из-за меня, но ты единственный человечек, которому я могу доверять. Мне очень трудно писать, мысли
Так, что еще? Я смотрю на тебя спящую, и искренне жалею, что все заканчивается. Не вини себя, что не смогла меня остановить, это было невозможно. Постарайся понять, что жить с мыслью, что мое тело стало разносчиком заразы, для меня невыносимо. Я узнала это месяц назад, и все эти дни только желание закончить мою последнюю картину останавливало меня. К тому же я была совершенно одна.
Я подсыпала тебе в вино снотворное, поэтому утром у тебя может болеть голова. Ах да, мои картины! Это лучшее, что я сделала в жизни, поэтому я хочу чтобы ты забрала их себе. Жаль, что я не успеваю столько всего сделать, но я сама виновата. На этом все.
Целую тебя и люблю, мне пора. Я дождусь восхода солнца и скажу жизни «прощай». И если есть жизнь после смерти, то мы обязательно встретимся.
Лена.
P.S. Не забудь сжечь письмо.
Прочитав письмо, Катя долгое время сидела в оцепенении. Она никак не могла поверить, что это правда. Ей хотелось, чтобы это было очередным Лениным розыгрышем, хотя она и понимала, что так жестоко шутить она не могла. Вспомнив о записке, она вскочила с дивана и подошла к столу. Развернув ее, она прочла:
Я сознательно решила уйти из жизни. В моей смерти прошу никого не винить.
Всего несколько слов, а ее уже нет. «Хотя, может быть, она еще жива», — вдруг промелькнуло у Кати в голове. Несмотря на то, что нигде не было упоминания, где она собиралась лишить себя жизни, Катя отчетливо понимала, что это может быть только тот утес, который Лена ей показывала. «Вдруг она еще там, сидит на краю и не может решиться». Катя, наскоро ополоснув лицо холодной водой, быстро оделась и поймала такси.
Возле утеса она заметила ярко-красную Ленину машину, и ее сердце учащенно забилось. Она отпустила машину, и одна пошла по узкой тропинке, молясь про себя, чтобы Лена ее дождалась. «Только бы она была жива», — повторяла она одну фразу, но когда она, раздвинув ветки, вышла на открытое пространство на скале, она увидела, что там никого нет. Она осторожно легла на живот и подползла к самому краю, чтобы посмотреть вниз, но внизу лишь беспечно плескалось море, разбиваясь об острые камни. Катя поняла, что тело, скорее всего, унесло в море, чему способствовал сильный шторм, разыгравшийся вчерашней ночью. Она села на краю и заплакала. «Что же ты наделала, Леночка?»
Глава 40
Катя не помнила, сколько времени она просидела на утесе в полном оцепенении, убитая свалившимся на нее несчастьем. Неожиданно зазвонивший мобильный телефон заставил ее вернуться к действительности. Звонила Оксана, в гостинице возникла нестандартная ситуация, и она спрашивала, как поступить. С большим трудом Катя заставила себя взять в руки и выдать распоряжение. Бросив телефон в сумку, она достала Ленину записку и еще раз прочитала ее, перед тем, как сжечь. После этого она позвонила в полицию и сообщила о происшествии. Ей было сказано ждать на месте. Она снова села и, обхватив колени руками, задумалась о Лене. Она так ушла в воспоминания, что не слышала, как подъехала полиция. Пока другие полицейские обыскивали утес и спускались вниз к морю, пожилой полицейский учинил ей допрос с пристрастием, который продолжился в участке.
Странная смерть молодой, красивой и богатой женщины вызвала много вопросов. Катя упорно держалась своей версии, что не знает причины Лениного самоубийства, она лишь упомянула, что, возможно, это было следствием ее депрессии. Дело осложнялось тем, что тело Лены не было найдено, и единственным свидетельством ее смерти был тот клочок бумаги, который принесла Катя. Следователь позвонил Луису и сообщил о предполагаемом, поскольку факт смерти установить не представлялось возможным, самоубийстве его жены. Он должен был вылететь из Москвы первым же рейсом. Наконец, Катю неохотно отпустили из полиции, предупредив о невыезде из страны.
В крайне подавленном состоянии Катя вернулась на работу. На ее столе лежала гора бумаг, которые нужно было подписать. Она заставила себя приняться за работу, уже понимая, что эти дни, скорее всего, станут последними в этом отеле. Впереди была встреча с Луисом и бесконечные разбирательства в полиции. В дверь тихо постучали.
— Войдите, — сказала Катя, прилагая все усилия чтобы держать себя в руках.
— Ты не очень занята? — Оксана стояла на пороге, вглядываясь в бледное Катино лицо. Катя позвонила Оксане из полиции и, сообщив о смерти Лены, предупредила, чтобы она держала язык за зубами. Так что она уже все знала.
— Ну как ты? — участливо спросила она, усаживаясь напротив Кати.
— Очень плохо, — не стала скрывать свое состояние Катя. — И очень боюсь встречи с Луисом.
— Ужас какой! — Оксана покачала головой. — Он очень любил ее. Меня все время не оставляет мысль, почему она это сделала. Ведь у нее же было все, о чем только можно мечтать.
Катя молчала, не зная что сказать, но Оксана не унималась:
— Слушай, мне кажется, ты знаешь, только не говоришь. Ведь вы же были подругами. У нее были проблемы? Ты можешь мне довериться, я никому не скажу.
Катя заставила себя посмотреть ей в глаза.
— Я не знаю, Оксана! Если у нее и были проблемы, то она мне о них не рассказывала, — твердо сказала Катя. — Мы не были настолько близки.
— Но она оставила письмо у тебя в комнате?
— Потому что она хотела поговорить со мной в последнюю ночь, — Катя еле сдерживалась, но заставляла себя отвечать спокойно. — Возможно, она просто боялась, что письмо будет обнаружено раньше времени, и ей помешают, — предположила она.
— Но почему же она приехала к тебе и ничего не сказала? А ты не заметила ничего странного в ее поведении? Скажи, у тебя не возникло мыслей, что она…
— Нет, — Катя покачала головой. — Я только заметила, что она была грустной, но когда я спросила ее об этом, она отмахнулась. Сказала, что это следствие недавней депрессии.
— Странно, никогда раньше не замечала у нее не то что депрессии, а даже намека на плохое настроение, — заметила Оксана.
В это время зазвонил Катин мобильный телефон, и на экране высветилась надпись: «ЛУИС».
— Боже мой, это Луис, — Катя в ужасе посмотрела на Оксану.
— Давай, я возьму трубку? — предложила она шепотом, как будто он мог услышать.
Катя покачала головой.
— Да, Луис?!
— Я буду в аэропорту в 19.30. Встреть меня, — в его голосе звучал металл.
Не дожидаясь ответа, он дал отбой.
— Он возвращается?
— Да, — Катя вздохнула. — Он захотел, чтобы я встретила его в аэропорту.
— Зачем? Если можно послать водителя?