Двойное золотое дно
Шрифт:
— А можно мне домой...
— По коням, — зычно рявкнул Ельчанинов и повел меня к выходу из садов. Напарник Жень Геннадича коротко кивнул нам, и они исчезли в ночи.
Когда мы садились в машину, которую Илья оставил довольно далеко от дома Шерифа, я вспомнила, что знаю и парня, с которым ушел Жень Геннадич. Это был то ли Саша, то ли Сережа, которого эскулап грозился закодировать от пьянки.
— А вас сколько? — полюбопытствовала я.
— Трое, ты же видела, — пожал плечами Ельчанинов, выворачивая руль направо. Мы выехали из садов и понеслись
— Всего?! Их вместе с Шерифом — восемь! Кажется...
— Ксюш, ну что ты так волнуешься, все же хорошо.
— А если они за нами погонятся? — не унималась я.
— Нет. Пока освободятся, пока свечи вкрутят, а запасных наверняка нет... — О каких таких свечах он толковал? Там же электричество!
Я осторожно покосилась на Илью, ожидая объяснений.
— Мы выкрутили из их машин свечи. А без них автомобиль не поедет, — хмыкнул Ельчанинов. — Успокойся. Все хорошо.
Да-да, что-то такое я слышала в автошколе. Будто есть какие-то свечи, причем у каждой машины...
Вообще-то Илья, конечно, прав. Главное, что все хорошо.
Только вот мне было ужасно плохо. Не то чтобы меня стало трясти, так сказать, постфактум. Просто теперь у меня возникли новые вопросы... И мне это не нравилось. По законам жанра сейчас я должна пылать к своему спасителю глубокой благодарностью и любовью. Вместо этого мне хотелось устроить ему допрос с пристрастием.
До моего дома мы доехали в полном молчании. Илья периодически бросал на меня короткие взгляды. Я же упорно не желала смотреть ему в глаза.
Часы показывали начало пятого. Утра, разумеется. Больше всего мне сейчас хотелось встать под горячий
душ и расслабиться. Но сделать этого я не могла, пока не узнаю всю правду.
Когда мы вошли в квартиру, я сразу же направилась на кухню и первым делом выбросила в мусорное ведро грязную тарелку и чашку, которыми пользовался Шериф.
— Ксень, ты как? — Илья сделал попытку прорвать плотину моего молчания.
— Садись и рассказывай, — строго приказала я.
— О чем? — весело усмехнулся Ельчанинов, устраиваясь на подоконнике.
— Меня интересуют такие вопросы, — принялась я загибать пальцы. — Кто в этом городе действительно главный... «пахан» — это, кажется, так называется? Ты?
— Господи, Ксюша! С чего ты взяла?! — изумился Илья. Его рука с зажатой в пальцах сигаретой повисла в воздухе.
— Ты так по-хозяйски разговаривал с Шерифом... И он тебя послушал!
— Наш город поделен на две зоны, или сферы влияния. Шериф — глава одной из двух главных группировок. Второй — некто Хвост. В лицо я его знаю, но дел с ним не имел и иметь не хочу... Мы с Шерифом вместе были в Афгане, там и познакомились. Мы знаем и уважаем друг друга. Не дружим, но и не конфликтуем. А разговаривал я с ним, как ты выразилась, «по-хозяйски» потому, что по-другому было нельзя! Иначе он бы от тебя не отстал. Он парень неглупый, но очень торопливый. Сначала делает, а потом думает. Увлекающаяся натура...
— Романтик, прости господи! — зло фыркнула я. — Ну, допустим. А откуда ты знаешь место нахождения товара и когда ты об этом узнал?
— Ксюша, но я понятия не имею, где компонент, — обескураженно развел руками Ельчанинов.
Как мне хотелось верить ему!
— Не верю! Если не знаешь, где он находится, зачем предложил Шерифу деньги?!
— Ксюша, но иначе он бы тебя не отпустил! Как ты не понимаешь?!
— А если компонент и через полгода не найдется? Ты отдашь ему деньги? Потому что если не отдашь, то, во-первых, потеряешь лицо, а во-вторых, подвергнешь опасности свою жизнь и жизни своих друзей. И все это ради меня? Глупой, толстой и некрасивой бабы?! Ты свихнулся, Ельчанинов! — вынесла я свой нелицеприятный приговор.
Задело! Еще как задело!
Илья отвернулся к окну и уставился в него немигающим взглядом.
И тут меня опять посетили муки совести. Да что же я за человек-то такой?! Парень спас мне жизнь, рискует из-за меня своими деньгами, а я, вместо того чтобы кинуться ему на шею, измываюсь над ним почище средневековой инквизиции!
Но переделать себя я уже не могла.
Если он меня сейчас ударит, назовет неблагодарной дрянью, я не обижусь. Я действительно веду себя как неблагодарная дрянь! Как последняя сволочь!!!
— Да. Я сделаю это ради тебя, — просто сказал Ельчанинов, поворачиваясь ко мне. — Точнее, ради себя. Потому что я очень хочу, чтобы ты была со мной. Всегда.
После непродолжительного раздумья я не нашла ничего лучшего, как разразиться отчаянными слезами. Другого выхода из положения просто не оказалось.
Мне только что признались в любви. Ну, может, именно это слово Илья и не произнес, не важно! Важен смысл, который он вложил в свои слова. Важно выражение его глаз!
А я?!!
Как я рыдала! Как подвывала и всхлипывала! Любо-дорого было посмотреть! Я вспомнила все свои обиды примерно с пятилетнего возраста и с наслаждением их оплакивала. И все из-за того, что не умею извиняться! Ну, чего проще, подойти к Илье, положить ему руки на плечи и, мило потупив глазки, проникновенно прошептать «Прости!». Так нет. Сижу на неудобной табуретке и размазываю по щекам Ниагару слез! Да что же за несносный характер?!!
Эффект, на который я рассчитывала, превзошел все ожидания. И хотя за потоками слез видно мне было отвратительно, я все же разглядела растерянное лицо господина Ельчанинова...
Эпилог
— Ксюшка, твой сок! — раздался над моей головой приятный мужской голос.
— Мурр, — ответила я и открыла глаза. Передо мной в позе заправского официанта (даже салфетку не забыл себе на руку повесить!) стоял атлетически сложенный красавец — Сергей. Серж. Сергунчик. Серега. Я его обожаю и, похоже, он меня тоже.
— А мне? — капризно протянул Костя с соседнего шезлонга.
— А тебе не положено, ты и так уже литра два с утра выдул, — весело хмыкнул Сергей.