Двойной эскорт. Экзамен для героев
Шрифт:
– Хорошо бы и часики подороже, – сказал Джим.
– И тачку за полмиллиона, – усмехнулся Тони, когда они садились в машину.
– Куда теперь?
– К ювелирному магазину, – сказал Джим, выбрасывая на освещенный тротуар одну из трофейных карточек. По его задумке, ее должны были подобрать те, кто обязательно попытается снять деньги.
16
Ювелирную торговлю они нашли в двух кварталах, почти в самом центре города. Здесь было хорошее освещение, попадались дорогие машины, а вывески ресторанов и баров могли соперничать с вывесками в мегаполисах.
Ювелирный магазин сверкал ярко освещенными витринами, где на мягких атласных подушечках были выложены бриллиантовые кулоны, несколько диадем, жемчуг и серьги с рубинами. Выглядело это эффектно, но лишь за счет голографической постановки – выкладывать драгоценности под стеклом было небезопасно.
Внутри магазина царила обстановка уюта и доброжелательности. Стоявший в углу охранник улыбнулся вошедшим, как своим друзьям, Джим с Тони ответили ему тем же. Заметив новых посетителей, хозяин магазина, полный лысоватый человек в темно-синем костюме, передал покупательницу своей помощнице и поспешил им навстречу.
– Добро пожаловать, господа, я вижу вас впервые, но, надеюсь, мы познакомимся ближе. Что вас интересует? Здесь на витрине не самые изысканные вещи, поэтому, если вы хотите потратить… м-м… солидную сумму…
Джим нагнулся к уху хозяина магазина и сказал:
– Я полагаю, вы не откажетесь заработать триста тысяч реалов?
– Э-э, – ювелир оглянулся на охранника. – Я не совсем понимаю, что вы хотите этим сказать?
– Если у вас найдутся наличные, я продолжу разговор, если нет – мы с приятелем уйдем, – негромко сообщил Джим. – Давайте подойдем к прилавку, а то у двери как-то неловко.
Ювелир согласился отойти, и они продолжили разговор.
– Если вы предлагаете какой-то криминал…
– Никакого криминала, мне нужны наличные деньги здесь и сейчас. Пятьсот тысяч. За них я переведу на ваш счет восемьсот тысяч.
Ювелир достал из кармана платок, промокнул проступивший на лице пот и снова оглянулся на охранника.
– У меня с собой пистолет, но я могу оставить его у вашего человека, – сказал Джим.
– А зачем вам пистолет? – быстро спросил ювелир.
– Ну не пойду же я с полумиллионом в кармане и безо всякой возможности защитить себя?
– Что ж, мистер…
– Браун. Джордж Браун с Ливариса.
– Очень приятно, мистер Браун. А я Арчибальд Фок.
– Очень приятно, мистер Фок. Итак, что вы скажете?
– Я войду в хранилище один, соберу всю сумму в кейс, потом мы встретимся в шлюзе, вы переведете деньги, и я отдам вам кейс.
– Мне это подходит.
– Только один вопрос – у меня не будет из-за вас проблем?
– А почему у вас могут быть проблемы? Вы продаете ювелирные изделия, а никто не мешает покупателям расплачиваться с помощью карты.
– Я не это имею в виду…
– Ну, в крайнем случае опишете меня тому, кто будет спрашивать, вот и все.
– То есть – можно?
– Конечно. Мы ведь с вами не делаем ничего плохого. Просто друг помог другу.
– Да, друг помог другу, – обрадовался этому сравнению ювелир и поспешил в свои запасники.
17
Громоздкий трейлер с трудом развернулся на небольшом дворике, взревел напоследок двигателем и выбрался на простор улицы. Едва он освободил проезд, во двор вкатилась машины риелтора Ликина, сдавшего Винсенту Рамеру офис на третьем этаже здания, расположенного в непрестижном районе города Маунт-Гроув.
Ликин вышел из машины и, подойдя к Винсенту, кивнул на большую груду привезенного имущества – стулья, столы, оргтехнику, связь.
– Кто будет таскать все это, мистер Рамер? Вы кого-нибудь наняли?
– Нанял, но они приедут через час.
– А почему так случилось? Неподрассчитали?
Ликин смахнул пылинку со своего пиджака стоимостью восемьдесят тысяч реалов. Даже в небольшом городе риелторы ухитрялись заработать свой большой кусок хлеба с маслом.
Винсент не любил риелторов, владельцев казино и наркодилеров. И даже не просто не любил, а были времена, когда он в них стрелял. Брал пистолет и выходил поздно вечером «очистить район от сволочи». На другой день все газеты пестрели сообщениями о появлении в городе очередного маньяка, но Винсент считал себя нормальным человеком, обладавшим обостренным чувством справедливости.
Так говорил его психиатр.
– Проводка в плохом состоянии, я пригласил специалистов, чтобы обновили каналы. А уж потом приедут рабочие, и мы все установим.
– Умно придумано, а я, балбес, недавно переезжал в новый дом, между прочим, пятьсот квадратных метров, – Ликин скромно опустил глаза, – так признаюсь вам, завез новую мебель, то да се, а как стал расставлять технику, тут и вылезла эта проблема с проводами. Тут не та мощность, там не та проходимость. Ох и намучился!
– Не переживайте, я тоже не сразу научился, – ответил Винсент, с ненавистью покосившись на машину риелтора. Она была стилизована под сельскохозяйственный тягач, однако имела спортивные колеса с широкой резиной и семьсот лошадей под капотом. Проходимость у этого городского тягача была невысокой, однако ее не требовалось, подобные машины так и называли – «паркетный тягач».
– Ну, все как вы просили – отдельный вход, собственный дворик. Зачем, кстати, вам дворик? – спросил Ликин, осматривая замусоренную территорию.
– Восстановлю клумбы, поставлю скамейки, чтобы сотрудники могли здесь посидеть, обсудить проблемы.
– А сотрудники уже есть? – полюбопытствовал Ликин. Он знал, что мистер Рамер переехал с севера, чтобы развивать в Маунт-Гроув консалтинговый бизнес. Что это за бизнес, Ликин не знал и очень сомневался, что в здешних местах пойдет что-то вроде этого, однако приезжий заплатил за полгода вперед, а значит, имел достаточно средств и уверенности в своих силах.
Из офисного окна высунулся человек в бейсболке и линялой майке.
– Босс, какой канал разводить будем, на тридцать два или шестьдесят четыре?
– Сделай пару на шестьдесят четыре, остальные на тридцать два, – ответил Винсент.
– Вот так мощности у вас, мистер Рамер! – восхитился риелтор. – У нас всем хватает шестнадцати!
– Консалтинг – это информация, информация и еще раз информация, мистер Ликин. Нет информации – нет консалтинга.
– Ага, – кивнул риелтор и хотел прямо сейчас записать это высказывание в свой блокнот, но постеснялся.