Двойня для решалы

Лафф Кира

Щёки горят адским пламенем! Я резко одёргиваю юбку и щурю глаза, заново привыкая к солнечному свету.

– Мамулечка, - Алина бросается ко мне.
– Вот ты где!

Я растерянно хватаю дочку в объятия.

Мила всё ещё стоит на месте и хитро смотрит то на меня, то на Никиту, которому, всё ни по чём! То, что меня повергает в шок - с него как с гуся вода!

– Ты что, ковдун?
– воинственно спрашивает Милаша, упирая руки в боки.
– Я тебе не разрешаю маму похищать!

–

Да я и не собираюсь никого похищать, - усмехается Никита, продолжая жадно меня разглядывать. Мне так и хочется шикнуть на него! Ну неприлично же так смотреть! Тем более, в детском саду!

Но как только встречаюсь с ним взглядом, низ живота томно тянет, словно там батончик баунти - райское наслаждение расплавился...

Я-то знаю, как этот мужчина умеет превращать ад в рай, и наоборот…

– Жду, - продолжает Лавр.
– Когда ваша мамочка сама ко мне придёт.

– Зачем?
– недоумевает Алина.

– Всё просто, Пинки, - подмигивает ей подлец.
– У меня для неё, как и для вас, есть подарочек. Хочу, чтобы она пришла и взяла его в свои руки.

– Мам, давай, бери. У него всегда подарки классные, - со знанием дела советует Мила.

– Упрямая у вас мамуля, - Лавров снова многозначительно усмехается.
– Так и напрашивается на ремень.

– Физические наказания - это непедигигенично!
– с не по годам мудрым видом изрекает Алина.
– Так бабушка всегда говорит.

– Чего?
– хмурится Мила.
– непеди-чего?

– Не-пер-да-го-гич-но!
– по слогам выдаёт Алина.

Никита еле сдерживает смех...

Вообще, жёсткое выражение на его лице сменяется нежным и мечтательным, когда он смотрит на дочерей.

– Всё-всё!
– торопливо разворачиваю к выходу девочек я.
– Нам пора.

Малышки, как на зло, уходить не спешат. Подбегают к Лавру и обнимают его за ноги...

Чёрт возьми! И когда они успели так к нему привязаться?

– Девочки!
– стараюсь, чтобы мой голос звучал твёрдо.
– Идёмте!

Бывший испепеляет меня взглядом.

Вижу, как его губы шепчут «один день», и мужчина показывает мне указательный палец.

Вспыхиваю и резко вылетаю из дверей вслед за своими неугомонными ураганами.

Мы выходим во двор, и я нагоняю непосед. Отзываю их в сторонку и снова прошу сохранить в секрете эту встречу...

Алинка в который раз поражает меня мудростью.

– Да, мамочка, когда Пашка мне куличи лепил, я Серёжке не рассказала об этом. Вот и папе знать не надо, что этот дядя в тебя влюбился.

Я почти лишаюсь дара речи...

Влюбился, надо же…Если бы так!

Хотя… нет, я бы не хотела, наверное. И вообще…

Боже... как же отвратительно, что мои малышки оказались втянуты в совсем недетские проблемы!

Когда мы садимся в машину, Андрей недовольно бурчит, что уже нас заждался... Но мы втроём молчим, будто в рот воды набрали.

Вся эта ситуация жжёт меня изнутри.

Невыносимо скрывать такое от мужа!

Весь вечер я чувствую себя не в своей тарелке, и когда, наконец, девчонки засыпают, я решаю закинуть Андрею удочку.

Сажусь рядом с ним на диван и вздыхаю:

– Я вот последние пару дней всё думаю... Что, если мой бывший объявится?

Дрожь проходит по телу. Внимательно слежу за реакцией Андрея.

– Какой еще бывший? – удивленно спрашивает муж.

– Лавр… Лавров, Никита, отец девочек, другого у меня не было.

Муж замирает, ухмыляется, потом смотрит спокойно, как ни в чем не бывало.

– Да он же в тюряге сидит, Сань, разве нет?

Что?

– Почему ты думаешь, что он сидит?
– взволнованно спрашиваю я.

– Ну ты же сама, вроде, рассказывала, что он бандюган... Что, вроде, убил кого-то, или типа того? Еще же… дружки его тебя тогда прессовали, я помог, разве нет?

– Да. – сглатываю, горечь во рту…

– Ну вот. Значит, сидит. Уверен, что так быстро бы его не выпустили, если, конечно, он не дал кому на лапу.

Хмурюсь... пытаюсь вспомнить, что именно я рассказывала Андрею про Никиту. Почему-то мне кажется, что разговора про убийство не было... Может быть, Андрей сам справки навёл? Почему он так уверен, что Лавров сидит в тюрьме?

– Ну даже если уже откинулся, то что в этом страшного?
– Андрей внезапно обнимает меня за плечи и притягивает ближе.
– Ты ему ничего не должна, Сашка!

– А как же дети?...
– тихо шепчу я

– А что дети? Дети - твои! Ты - мать! Никто никуда их не заберёт.

Да, дети на самом деле мои. Только мои. Когда я их родила то еще не была официально женой Андрея и не вписывала его в свидетельство о рождении. Это он так решил, сказал, что тогда я смогу получить какие-то льготы.

Сейчас вот я думаю, что это было ошибкой.

– Вдруг...
– я решаюсь высказать самое худшее предположение, что продолжает терзать меня изнутри.
– Вдруг он их похитит?!

– Да зафига ему это?
– с недоумением поднимает брови муж.
– Он твоих детей знать не знает! Они, по сути, ему чужие. Зато, - Андрей кажется внезапно заинтересованным.
– Мы с тобой можем выгоду из этой ситуации найти!

Моргаю, не понимая, к чему он клонит.

– Можно у него деньги отсудить. За почти пять лет алименты! Даже если по минималке считать, то весьма кругленькая сумма выходит...

– Что ты такое говоришь?!
– я вся выпрямляюсь и сбрасываю с себя его руку.