Двойня для решалы
Шрифт:
– Да! – Мила отставляет недоеденную тарелку и берёт следующее угощение.
Недовольно вздыхаю. Меня с детства приучили, что к еде нужно относиться с уважением… Я старалась привить это и дочерям, но Никита своим баловством перечёркивает все мои старания! Словно нарочно!
– Скоро у нас выступление! – Алина уже доела и теперь переходит к десерту. Точнее, десертам. Во множественном числе. Потому что перед ней стоит целых четыре тарелки с лакомствами.
– Ты придёшь? – с надеждой спрашивает Мила.
Она так странно смотрит на Никиту… с такой неподдельной симпатией, что мне становится не по себе. Несмотря на мои старания, с Андреем девочки так и не стали по-настоящему близки. Я не требовала от него многого… и в результате, за последний год, они очень сильно отдалились.
Сама не знаю, что именно меня так напрягает в этой внезапной любви дочерей к Никите.
Наверное, я просто боюсь что, когда он «наиграется» в папочку, и укатит в свадебное путешествие со своей невестой, мои девочки будут скучать… и страдать… Также, как и я когда-то.
– Он не придёт, - холодно говорю я. – У Никиты на это время запланировано путешествие. В другую страну. – На языке так и вертится «и с другой тётей», но я держу себя в руках, чтобы не разочаровывать дочерей.
Боковым зрением вижу, как Никита с силой вонзает нож в лежащий на тарелке стейк.
– Ваша мама не знает, о чём говорит, - цедит он сквозь плотно сжатые зубы. – Лично я ваше выступление не пропущу.
– Не давай обещаний, которые не можешь исполнить, - парирую я, сверля его негодующим взглядом. Интересно, когда мы с ним встречались, и он надолго уезжал «по делам», он тоже изменял мне, как изменяет сейчас своей невесте со мной?
Лавров поднимает на меня тяжёлый взгляд. В нём мне видится вызов и одновременно… отчаяние…
– Я всегда исполняю свои обещания, Саша, - говорит он, и в его словах мне чудится скрытая угроза.
Я вся вспыхиваю, понимая, к чему он клонит. Поспешно опускаю взгляд.
На глаза наворачиваются слёзы… Боже… и за что он так со мной? Почему так ненавидит?
Тело само вспоминает, как ещё какой-то час назад мне было безумно хорошо в его руках… Так хорошо, как бывало только с ним… Господи! И за что мне это?!
– Я скоро приду, - шепчу я и вскакиваю из-за стола.
Не глядя бегу в туалет. Закрываюсь и даю волю слезам.
Чувствую себя такой беспомощной и несчастной… Вытираю рукой щёки и не хочу выходить обратно.
Минут через пятнадцать слышится настойчивый стук в дверь.
– Ты скоро? – это голос Лаврова. – Если не выйдешь, я девочек к себе домой заберу.
Его слова словно ножом по сердцу. Делаю глубокий вдох и подхожу к раковине.
– Выйду через пять минут, - стараюсь говорить решительно, чтобы он не расслышал мой заплаканный голос.
Открываю кран с прохладной водой и умываюсь.
– Саш… - кажется, Никита никуда не ушёл, а всё также стоит под дверью. – Ты что, плачешь?
– Нет, - делаю глубокий вдох и открываю дверь.
Мы с Никитой встречаемся взглядами. Он внимательно оглядывает мои красные щёки, а потом вдруг проводит по ним пальцами…
Я вся вздрагиваю и прикрываю глаза.
– Не надо больше так… - шепчу, держась из последних сил.
– Почему? – хрипит он не своим голосом.
– Ты делаешь мне больно.
– Я тебя еле касаюсь, - отвечает он, но я слышу, как дрожит его голос.
– Ты всё понял, Никит, - отступаю на шаг назад. Быть рядом с ним, дышать его запахом… просто невозможно! – От тебя мне больно, - я вдруг толкаю его в грудь. – Понимаешь?!
Он смотрит на меня ошеломлённо. Ничего не говорит, лишь перехватывает мои запястья, заставляя задержать руки на его груди.
– Мне тоже больно, Саш, - его глаза становятся влажными.
– Тогда давай просто не будем больше… - не знаю, как закончить фразу, и опускаю ресницы. – У меня есть муж. У тебя – невеста. Пусть всё так и остаётся.
Его горячие пальцы внезапно сильно сжимают мои ладони.
– Ты этого хочешь? – бывший прищуривается. Нежность в его взгляде сменяется озлобленностью. – Хочешь остаться со своим мужем?!
Я задыхаюсь! Сердце трепещет так сильно, что я с трудом соображаю. Боже… я знаю, что должна ответить… но это простое «да» никак не хочет срываться с губ. Давай же, Саша! Всего два звука! Это так просто!
Молчание затягивается. Никита сверлит меня взглядом, а я только хватаю ртом воздух, тщетно заставляя себя сказать нужное!
– Я так и думал, - коварно усмехается он. – Вот тут, - Никита быстро кладёт руку на мою левую грудь. Слегка сминает и приподнимает её. – Сердцем ты уже знаешь, что я победил. И твоему разуму, - он ласково проводит рукой по моим волосам. – Осталось просто смириться.
Глава 31
Весь день пытаюсь шутить, улыбаться, веселить девчонок, на самом деле на сердце камень.
И все, что происходит – пытка!
Потому что каждую хренову секунду я думаю о том, что было бы если бы тогда Сашка меня не предала!
Или…
Чёрт… Или если бы я забил на гордость, пришел к ней и сам попытался разобраться во всем!
Сам! Пришёл. Поговорил. Рассказал, что все обвинения с меня сняты, что это было недоразумение. Предложил бы все то, что хотел предложить – дом, семью, детей…
Детей, которых она уже, как оказалось, ждала.
Эх, Лавр… облажался ты знатно.
Сижу вот, смотрю на ураганчиков, которые наелись от пуза, и кажется уже спать хотят, и думаю, сейчас отнес бы их по кроваткам, почитал бы сказку. А потом…