Двойня для решалы
Шрифт:
Продолжаю молча отступать, пока между нами не вырастает расстояние в пару метров… а потом просто отворачиваюсь и бегу вперёд.
Слёзы градом обрушиваются на раскрасневшиеся щёки… Я почти не вижу ничего перед собой, наталкиваюсь на незнакомых людей, путаюсь в платье… Мне нужно на воздух… срочно… Нужно сбежать из этого места как можно быстрее…
Сама не замечаю, как оказываюсь возле какой-то двери. Резко дёргаю ручку, и меня обдаёт прохладным воздухом.
Выхожу на улицу и прислоняюсь спиной к стене. Я стою в узком проходе между двумя
Чувство разочарования и беспомощности захлёстывает меня. Медленно сползаю по стене… Накрываю лицо руками и поддаюсь рвущимся наружу рыданиям. Почему моя жизнь – это бесконечная череда предательств? Почему я всё время выбираю не тех мужчин?
Боже… резкие слова Андрея эхом отдаются в голове… Как он может быть таким жестоким? Неужели он всё время был таким, а я просто не замечала? Я ведь уверена была, что он меня любит! Многое прощала именно потому, что знала – он любит! Столько всего сделал для меня, потому что искренне любит! А я так и не смогла полюбить… Чувствовала вину свою.
Считала, что должна быть ему благодарна… и поэтому пропускала мимо ушей все тревожные звоночки?
Внезапно мне на плечо ложится чья-то ладонь. Вздрагиваю всем телом и поднимаю взгляд, ожидая увидеть Андрея… Но передо мной стоит вовсе не муж.
Ко мне склоняется Никита… Истинный виновник всех моих бед. Мне хочется винить его во всём! Переложить ответственность за мою ссору с мужем на его плечи!
Но на лице Лаврова не осталось и следа надменности, которая окутывала его непрошибаемой бронёй ещё каких-то десять минут назад…
Он смотрит на меня с таким сопереживанием и сочувствием, что мне требуется вся сила воли, чтобы не поддаться этому взгляду… Стискиваю зубы и открываю рот, чтобы сказать ему всё, что я о нём думаю!
– Сашенька, что с тобой?
Глава 35
Ко многому я готов, но почему-то не готов видеть ее перекошенное от боли лицо, глаза, переполненные слезами, и её отчаяние.
Мне на мгновение становится дико страшно – в таком состоянии она могла выскочить не сюда, на задний двор гостиничного комплекса, а на проезжую часть, перед ним, где даже по вечерам носятся бешеные автомобилисты.
Чёрт, это ведь я виноват в том, что с ней сейчас происходит! Я довел её до этого. Да, я считал, что она все это заслужила, но…
Сейчас, почему-то я не торжествую, не праздную победу.
Наоборот. Чувствую себя проигравшим.
– Сашенька…
Хочется обнять её, взять на руки, как ребенка малого, утешить, сделать так, чтобы больше никогда не плакала!
Да, пусть она в прошлом предала, да, пусть ушла с другим, пусть скрыла от меня моих малышек, пусть… Лишь бы она была жива, здорова и счастлива.
Мысль эта прошибает молнией.
Какой же я дурак! Идиот конченный! Решил воевать с этой девочкой. Силу свою показать! Власть!
И что?
Она меня одним своим взглядом обезоруживает… Заставляет на колени встать и прощения просить.
Мне еще Алёна пыталась глаза открыть, а я…
– Придурок ты, Лавр! Просто конченный. Да и вообще, вы мужики…
– Что мы мужики? Что мы? А вы? Вы женщины, лучше? Что ты мне сейчас ее защищаешь, выгораживаешь? Она предала меня! Изменила! Детей моих чужой мужик воспитывает, и хреново воспитывает!
– Ты уверен в том, что это она предала? Уверен? Сколько лет ей было, Лавр, напомни? Восемнадцать? А теперь себя в восемнадцать вспомни. Много у тебя ума-то было, а? Она же девочка была совсем, ты сам рассказал, что невинную ее взял, не целованную! А тебе уже тридцатник был!
– И что?
– То! Слушай и молчи! Когда женщина говорит! Представь, ей восемнадцать. Она влюблена. Почти ничего про тебя не знает, кроме того, что у тебя откуда-то есть деньги. Ты ей рассказывал, чем занимаешься? Нет!
– Я говорил, что я «решала».
– Откуда ей знать кто такой «решала», чувак, опомнись! Особенно после того, как ты в СИЗО оказался! Естественно, первая мысль будет – посадили за дело! А тут еще – к бабке гадалке не ходи – подруга подгадила! Да, да, что ты глаза вылупил? Та самая подруга, которая твоего Дорофеева в итоге подставила! Ей не нужна была такая свидетельница как твоя котёна, она ей, небось и наплела, что ты бандит.
Смотрю на раскрасневшуюся от негодования Алёнку, а в голове скрипят винтики. Она ведь права… ёшки-матрешки… права…
Мы собираемся на корпоратив, Алёна уже в нарядном платье, выглядит охренительно. Особенно такая вот, разъяренная фурия. Эх, такой бы женщине да мужчину нормального найти! Но ей, как и мне в любви катастрофически не везет. Тут мы родственные души.
Алёна с шумом выдыхает, откидывая с лица упавшие волосы.
– Потом, Лавр, ты сам сейчас пытаешься выяснить, кто мог прессовать твою девушку. И, кажется, она не солгала, к ней действительно приставали, да? Опять же представь! Она совсем молодая, тебя посадили, она узнает о беременности, к ней подкатывают какие-то отморозки, и тут появляется прЫнц на белом коне.
– Кто?
– Мужик «еёйный», блин! К которому ты меня сейчас приставил. Или его ко мне. Он ведь её спас! Он мне сам рассказал, мол, у жены были проблемы, я помог! Да еще и принял ее беременность, пообещал детей как своих принять! Что ей оставалось делать? Ждать, пока тебя выпустят?
– Да! Ждать!
– Правда? А жить на что? Детей содержать на что? А если бандиты опять придут? Что делать?
– То есть ты её во всем оправдываешь, да, Алён? Ты бы так же поступила?
– Нет. И не во всем оправдываю! Я бы на ее месте добилась бы свидания с тобой и все выяснила от тебя! От первого лица! Но это я. Я сильная баба, Никит. Поэтому я одна. А она… она слабая, она девчонка тогда была, глупышка. Это ты должен был заставить своих людей, адвокатов, юристов, не требовать у неё бумаги подписать с твоим алиби, а устроить свидание, чтобы ты сам ей все объяснил!