Двойня после развода
Шрифт:
Да я и сама с трудом делаю вдохи. Это такое чувство… новое, все сметающее на пути. Услышать голосок своих детей, когда они уже что-то осознанно говорят.
– Говорю же, лисы, – хмыкаю, – умеют выбирать время.
Сжимаю обе ножки и посылаю им воздушные поцелуи.
Усаживаюсь ровно, а девчонки переключаются друг на друга. Плюс того, что детей сразу двое: они могут поболтать между собой. Окружающие не понимают, зато им весело и забавно.
И пусть весь мир подождет…
Мою щеку опаляет взгляд Наиля.
– Куда едем?
Прикрываю
– Домой к нам?
– Завтра у нас первый выход с тобой.
Напрягаюсь, перевожу на Наиля взгляд и жду дальнейшего рассказа. Но его ожидаемо не следует.
– И? – не выдерживаю.
Таранов заводит машину, и мы трогаемся. Ну да, ну да, катись, Марина, к черту со своими вопросами.
– Готова?
– Как будто у меня есть выбор.
Наиль фыркает, и мы добираемся до нашего дома в полном молчании. Каждый погружен в свои мысли.
Таранов тормозит машину возле подъезда и глушит её. Удивленно смотрю в его сторону, он отстегивается и собирается выходить.
– А ты с нами?
Он аж подвисает от моего вопроса.
– Против?
Мотаю головой.
– Девчонок ты собралась одна тащить?
Пожимаю печами.
– Они прекрасно ходят, Наиль.
Таранов недовольно кривит губы и все же выходит, громко хлопнув дверью. Тянусь к дверной ручке, но не успеваю сообразить, как меня выдергивают из машины и прижимают к твердой груди.
Выдыхаю от соприкосновения наших тел и поднимаю глаза на лицо Наиля.
– Ты нарушаешь мое личное пространство, – голос слегка подрагивает.
«Это все от неожиданности, – успокаиваю себя. – С непривычки».
– Имею полное право, жена, – в свете уличных фонарей его улыбка напоминает оскал опасного зверя.
Пытаюсь отступить, но Наиль сжимает на моей талии крепче руки, не давая мне совершить побег.
Осматриваю территорию двора и хмыкаю.
– Тут вроде нет папарацци, – перехожу на шепот, чтоб меня слышал только бывший.
Наиль прислоняется к моей щеке, и я ощущаю его дыхание у себя на волосах. По телу тут же пробегает волна желания.
– Милая, мне не нужны папарацци, чтобы обнять тебя.
От его голоса все охватывает пламенем. Беспомощно выдыхаю и замираю. Жду, когда он наиграется в свои игры и просто отпустит. Наиль мажет по щеке горячими губами. Прикрываю глаза от беспомощности. Ведь в его руках я похожа на загнанного в ловушку мотылька.
Хочу освободиться, но сил не хватает…
– Там девчонки одни в машине.
И только эта фраза отрезвляет Наиля. Он отступает, а мне становится холодно без его тела. Стараюсь не поежиться, чтобы бывший не увидел, как он на меня действует.
– Я сам, – достает Милу и передает мне, а затем тянется к Мире. – Да, моя кудряшка? Папе можно с вами?
Дочери кивают, а я у меня отпадает челюсть. Вот так и рожай, а они потом все отцу позволяют…
– Я запомнила…
Наиль фыркает, и мы вчетвером идем в сторону подъезда, пока я пытаюсь вспомнить, все
Таранов ровняется со мной и наклоняется над ухом.
– Чего медлим? Вспоминаешь, не оставила ли чего-то неприличного на виду?
Закатываю глаза. Неисправимый…
Открываю дверь и толкаю её. Шагаю в просторный коридор, щелкаю выключателем и застываю. То, что открывается перед моими глазами, повергает в шок…
Глава 26
– Это что за?.. – слышу над ухом, и меня передергивает. – Девчонок бери.
Меня чуть ли с силой не выталкивают из собственного жилья. Которое пережило землетрясение. Ну или как минимум погром. Все валяется, шкафы вывернуты, бумаги разбросаны по полу, подушки выпотрошены...
Что они у меня искали? А самое главное – как они попали в мою квартиру?
От этих вопросов меня бросает в нешуточную дрожь. Наиль стискивает губы, и его лицо темнеет. Он обхватывает меня за плечи, а я не сдерживаю всхлипа.
– Ангел, – он удивленно округляет глаза, – ты чего? Не время киснуть.
– Наиль, – голос настолько беспомощный, что я готова разрыдаться, – меня что, ограбили?
Он ненадолго отводит глаза и снова возвращает на меня обеспокоенный взгляд.
– Не могу ответить на этот вопрос, но что-то явно искали. Так, – он ищет мой взгляд, и его темные глаза наполняются решимостью, – стой тут и следи за дочерями. Нет, лучше иди наверх, спрячься.
– Что? – переспрашиваю шепотом.
– Я все проверю, нужно убедиться, что там никого нет. Марин, послушай меня, пожалуйста. Идите наверх…
– Но… – цепляюсь за крохотные ручки малышек, не в силах разжать пальцы.
Кто-то из дочек громко всхлипывает, и я отмираю. Конечно, мне сейчас надо думать не о своем страхе, а о своих малышках. Наиль соображает быстрее меня и падает перед дочками на колени, прижимая их к себе. Упирается подбородком в макушку Милки и целует Миру.
– Мои хорошие, побудьте с мамой, папа не даст вас в обиду, кудряшки.
У меня в груди гулко громыхает сердце.
– Марин, – Наиль поднимается и кивает на лестницу.
– Ты думаешь, там кто-то есть до сих пор? – я не рискую повысить голос, потому что мало ли…
Вдруг волнение Наиля не пустое…
– Я проверю и выйду. Хорошо? Ангел…
Он переводит на девчонок обеспокоенный взгляд, и я выдыхаю.
Беру в кулак свои страхи и киваю. Дочки в приоритете. А шмотки и квартира – это мелочь.
Сгребаю Милку и Мирку в охапку и поднимаюсь. Прячусь в тень, но сама поглядываю на дверь своей квартиры. Наиль дергает ручку и скрывается внутри, плотно прикрыв дверь, слышу звук закрывающегося замка. Шумно выдыхаю, сосредотачиваюсь на дочерях. Они стоят, не моргая, смотрят на меня с такой надеждой, что в сердце трещина образовывается.