Двойные неприятности
Шрифт:
— Хочешь узнать, что случилось с Брауном? И почему?
Он хотел. По крайней мере, это его заинтересовало. Возможно, даже слегка обеспокоило.
— Давай послушаем, — проронил он.
— Браун давно был для тебя как кость в горле. Он хотел, чтобы взносы, которые платят профсоюзные боссы со своих доходов, стали известны широкой публике, требовал аудита пенсионного фонда, фонда оплаты больничных, материальной помощи и всего прочего. Вот тогда-то все и началось. Но последней каплей, переполнившей чашу твоей ненависти, стало то, что Браун проник
— Погоди-ка!
Ага, вот оно, задело за живое.
— Да?
— Ты говоришь, Браун проник сюда, в это здание, и унес что-то?
— Именно так.
— А откуда тебе это известно, Скотт?
Я ничего не ответил.
Рейген некоторое время молчал.
— Значит, он что-то украл. А что именно?
Вот в этом-то и состояла загвоздка. Я не знал, что именно.
И продолжал брать их на арапа.
— Документы «Братства грузоперевозчиков», материалы, с помощью которых тебя может здорово прижать этот Хартселл, записи, которые не могли бы попасть к нему в руки другим способом. И не говори, что это не так, Рейген.
Рейген молчал, как мне показалось, довольно долго. Я не знал, то ли он думает, то ли просто таращится на меня, а может, и то и другое одновременно. Но в конце концов, похоже, принял какое-то решение. Он расслабился и спокойно сказал:
— Кажется, тебе все об этом известно. Зачем мне отрицать?
Ага, значит, верно. По крайней мере, какая-то доля истины в этом есть. Я продолжал:
— Браун взял напрокат «форд». Он находился в машине, когда твои прихвостни срезали его и прижали к обочине...
Рейген прервал меня:
— Не так быстро, Скотт. Конечно, Браун залез сюда. И украл некоторые документы. Это же факт, зачем отрицать. Во всяком случае, теперь это ни для кого не секрет. На такое был способен только такой негодяй, как он. Гаденыш! Разве, черт побери, такому удастся выкрасть что-нибудь важное?
Мне не понравилось, какой оборот стал принимать наш разговор.
— Поясни-ка, — попросил я.
— Конечно, он взял кое-какие бумаги. Старье! — Рейген мерзко осклабился. — Неужели ты думаешь, что я оставил бы здесь что-то действительно ценное?! Торн пролистал пару папок, вытащил из них несколько разрозненных документов, вот и все. И ты считаешь, что я убрал его за то, что он спер какой-то ненужный хлам? Думаешь, у меня крыша поехала? Как раз за неделю до того, как я предстану перед ребятами из Хартселльской комиссии? Уж кем-кем, а полоумным я тебя никогда не считал.
— Браун наткнулся той ночью на Минка. Верно? И не рассказывай мне, что Минк налетел на дверь, когда хотел прибить мышь. А может, он схлопотал это сегодня ранним утром?
Я взглянул на Минка, потиравшего темный синяк на скуле.
Потом снова повернулся к Рейгену, когда тот спросил:
— С чего ты взял это, Скотт? Откуда... — Он осекся и, медленно повернув голову, посмотрел на Минка и Кэнди. — Ну да, этот мерзавец, должно быть, позвонил тебе, когда отчалил. Или, возможно, позвонил этой своей сестричке... — Он снова замолчал.
Я недоумевал по поводу его реакции. Рейген молчал около двух секунд. Фигура Кэнди маячила у двери. Нарастающее напряжение в комнате, казалось, стало осязаемым.
И тогда Рейген продолжил совершенно безразличным тоном, словно и не было той внезапной паузы:
— Значит, он наткнулся на Минка, врезал ему и удрал. Припустился через парковочную площадку. — Он обратил свои мутные серо-синие глаза на меня. — К тому времени, как Минк очухался и выскочил из парадных дверей, его и след простыл.
— Из парадных дверей?
— У нас было небольшое собрание в зале. Ты же знаешь, где у нас зал, не так ли? — Тон его стал ехидным.
Большой зал расположен как раз за парадными дверями в передней части здания. Келли сказала, что Браун что-то говорил насчет совещания Рейгена с его профсоюзной шайкой, которое должно было состояться в субботнюю ночь. Самым подходящим местом для этого был зал в здании профсоюза грузоперевозчиков. Все сходится.
Я сказал:
— Так, значит, старье, а?
— Хочешь сказать, что это тебе неизвестно? — Тон Рейгена не стал менее язвительным. — Судя по тому, что ты говорил, тебе известно все.
— Мне просто хотелось услышать это от тебя.
Рейген снова осклабился.
— Переписка, — сообщил он. — Протоколы. Плюс пачка аннулированных чеков, которые Браун Торн, вероятно, принял за выплату мафии или что-то в этом роде. Всякая муть. — Рейген буравил меня взглядом. — Не думай, что я в восторге от случившегося, Скотт. Я этого сопляка искал. Но не нашел. А если бы нашел, то не пощадил бы. — Он встал. — Вообще-то говоря, я предпочел бы видеть его живым.
— Еще бы!
Рейген направился к двери, кивнул Минку и Кэнди и вышел вместе с ними. Через несколько секунд он вернулся, прикрыв за собой дверь. Снова подошел к своему письменному столу и уселся во вращающееся кресло:
— Я сказал, что предпочел бы видеть Торна живым. И я от этих слов не отказываюсь. Чтобы иметь возможность отправить этого гаденыша в тюрьму за клевету.
— Конечно.
На задней парковочной площадке заработал двигатель. Через мгновение я услышал, как оттуда, набирая скорость, отъехала машина.
Я торопливо осведомился:
— Что это с ребятами?
— С ребятами? Что ты имеешь в виду?
— Куда это Минк с Кэнди так внезапно отправились?
— Это я велел им слинять. Разве ты не кончил играться с ними в детектива?
— Ну, насколько мне известно, они всегда стоят под дверью душа, чтобы подать тебе мыло. Как же ты мог позволить своей охране смыться?
— Да, я допустил промашку. Теперь понимаю. Мне и в самом деле надо было держать их при себе, пока ты находишься здесь.