Двуликая луна
Шрифт:
— Но не для него, это некий Линдон Ройс, агент Ми-6 — это одна из так называемых разведывательных организаций Великобритании. Его заинтересовал ваш доклад на семинаре, в котором вы участвовали, и по этому он решил поговорить с вами.
— Но… я подумал, что это один из ученых, он так грамотно изъяснялся по вопросам нейрохирургии, что мне и в голову не могло прийти, что-то подобное.
— Конечно, — усмехнулся Савченко, — на то он и секретный агент, но мы раскрыли его еще по его прибытию, так как у нас хорошо отлаженная система по поиску таких типов. Ройс специально приехал в Советский Союз, чтобы завербовать подобного вам ученого. По нашим сведениям в Лондоне готовится проект, под названием «Медуза», в котором
В свое время, над этим работали нацисты фашистской Германии, теперь эта эстафета перешла к другим странам, которые хотят покорить молодые развивающиеся страны и повернуть их в нужное им русло.
Тот человек, который работал в Ми-6… погиб, — Савченко немного помолчал и продолжил, — Ройс хочет, чтобы вы передавали им сведения о наших научных разработках. Нам нужно все досконально узнать о проекте «Медуза», чтобы опередить их в разработке нового оружия — киборга. Киборг — это человек, со сверхъестественными возможностями, которые у него появились в результате имплантируемых ему микросхем. Подробно об этом, вы можете узнать в отчете того самого погибшего разведчика. Он был ученым, как и вы, из-за одной нелепости его раскрыли и при депортации, произошел несчастный случай, самую важную информацию он унес с собой. Его самолет разбился над Ламаншем, и работа осталась незавершенной. По нашим сведениям, проект «Медуза» будет действовать во Вьетнаме, где американцы давно экспериментируют над людьми. Испробовав там новое оружие, странам НАТО, откроется масса возможностей, для осуществления своих планов.
У нас есть несколько месяцев для подготовки, а пока вам нужно будет наладить контакт с Линдоном Ройсом. Второй его приезд состоится… по нашим сведениям, — подполковник, поднял глаза, перебирая свою память, — ага, четвертого марта. Хорошо, у нас будет немного времени для подготовки. Пока, это все, Дмитрий Николаевич, с завтрашнего дня начнется подготовка, хотя радует то, что вы в отличной спортивной форме и хорошо говорите по английски. Завтра в это же время, вас будет ждать товарищ — Чарыга Алексей Викторович, который займется вашей подготовкой. Вопросы есть?
— А в институте… там как мне объяснять свои отлучки, сегодня и завтра я не появлюсь на работе.
— Об этом не беспокойтесь, Дмитрий Николаевич, — Аркадии Кузьмич протянул ему два подписанных пропуска, — вот это вам для завтрашнего визита к Чарыге, а этот, чтобы вас пропустили на выходе, все понятно.
— Да, завтра в восемь.
— В институте всем известно о вашем новом назначении в Жуковском, по этому вопросов не будет, — Аркадий Кузьмич протянул руку Арбенину, — увидимся завтра.
Дмитрий и представить не мог, что все так обернется и закрутится в зловещей карусели, где смерть будет преследовать его по пятам, и он сделает все возможное, чтобы обнаруженное им в дневнике Дейла Мелвила не стало достоянием спецслужб других стран.
До четвертого марта его готовили по специальной программе, эту школу прошли все советские разведчики. Арбенину нужно было пройти все в кратчайшие сроки, началом его деятельности был назначен июнь 1974 года.
За эти месяцы, ему предстояло не только улучшить свой английский, но и хорошо заучить свою легенду. Научиться безошибочно ориентироваться в любой местности и слету читать всевозможные карты. Постепенно Арбенин втянулся и загорелся тем самым азартом, который делает из простых мальчишек начинающих разведчиков, настоящих героев своей Родины. Сколько ему тогда было, только исполнилось тридцать лет, самый расцвет сил и он втянулся в это дело, а законы ГРУ, стали его Кораном и Библией.
Девушка — Лера, с которой он встречался, была удивлена его внезапным предложением о свадьбе, она уже не надеялась на то, что Арбенин — талантливейший ученый и роскошный, по ее словам, мужчина, наконец, будет с ней рядом. Дмитрий не сказал, что брак стал необходимостью, так называемой страховкой для ГРУ, но он не жалел, хорошенькая секретарша Лерочка, ему всегда нравилась. Она знала о том, что ему предстоит длительная зарубежная командировка, и с трудом скрывала радость своего положения.
Валерия всегда была не равнодушна к финансовому благополучию мужчин. А Арбенину светило перспективное будущее, по этому ее радовало то, что между ними не только чувства, но и солидная прибавка к его институтской зарплате.
Слепящий свет фар встречной машины вернул его снова в 1998 год и, Дмитрий, подъехав к подъезду своего дома, припарковал автомобиль. Поднявшись на третий этаж, и войдя в свою квартиру, он вспомнил, как было у него много надежд, когда они с Лерой въехали в эту просторную трехкомнатную. У него было мало времени, частые командировки в Англию, оставляли так мало времени на общение, но он был безмерно счастлив, узнав, что Лера ждет ребенка. Дмитрий был полностью поглощен работой и всегда укорял себя за то, что слишком мало уделяет внимания жене, а она ему казалась такой понимающей и заботливой. Он никогда не забывал привозить ей дорогие подарки и ценил каждую минуту, каждый день и час их коротких встреч.
Вздохнув, Арбенин подошел к холодильнику и, достав несколько кусков пиццы, засунул их в микроволновку. Сварив себе крепкого кофе и, налив рюмку коньяка, он откинулся в удобное кресло и, закрыв глаза, снова окунулся в свои воспоминания.
В голове все проносилось быстро, вся его сумбурная жизнь, радости и неудачи не давали ему покоя. Он плохо засыпал, да и сердце начинало сдавать последние годы, пропала былая твердость рук, и все это портило настроение. В душе, Дмитрий был все тем же тридцатилетним парнем, полным энергии и желания сделать работу для своей страны, как нельзя лучше. Теперь он понимал, что не все получалось как надо и если бы в ГРУ знали, что он скрыл, об этом было бы страшно подумать даже ему бесстрашному когда-то разведчику. Он спрашивал себя, смог бы он сейчас проделать все то, что осуществил в тех семьдесят пятом — семьдесят шестом годах. Улыбнувшись, Арбенин, поднялся с кресла и, вытащив свою пиццу из печки, принялся за еду.
Катя долго не могла заснуть, в голову лезли всякие разные мысли об отце и о том, что рассказала мама. Она не могла понять его, почему он так поступил, что побудило его бросить любимую девушку и оставить ее. Это не то, что сейчас, все равно с кем, и от кого ребенок подчас не поймешь, а тогда в 78 году в глухой таежной деревушке… это происшествие могло навсегда остаться несмываемым пятном на репутации бедной девушки. Катя и представить себе не могла, как ее матери было тяжело. Наконец с этими мыслями она и заснула.
Марина Карловна, сидя на кухне, довязывала свитер, который она готовила к Восьмому марта для Кати и чувствовала что, поговорив с дочерью, облегчила свою душу. Она была уверена, что Катя не станет искать Дмитрия, это казалось так глупо, начинать поиски отца, она не верила, что это может стать проблемой для их маленькой семьи. Где-то в глубине души она знала, что если Катин отец объявится, то она не сможет прогнать его и наговорить кучу гадостей, как хотела того раньше. Как говорится, время лучший лекарь, и оно постепенно залечивало душевные раны. Тем не менее, Марина Карловна была уверена, что этот разговор не пойдет дальше слов о желании найти отца, и ей не придется жалеть о своей откровенности.