Двуликий. Дилогия
Шрифт:
— Как мы выяснили позже, на это были две причины, Шин-сан… — глаза седовласого забегали по черному револьверу, следя за каждым моим движением рук. — Первая — ваша мать вообще не была уверена точно, от кого вы… она ведь трахалась со всеми, кто ей платил… очень часто, сэр…, а иногда даже делала это бесплатно, когда меж ее ног оказывалась слишком большая и важная шишка… — двояко намекнул тот на забавность фразы, сделав акцент на слове «шишка».
— Ты сейчас мать мою оскорбил? — засунул я патрон обратно, посмотрев на него осуждающе.
— Нет-нет-нет… я просто… я хотел… — замямлил тот, покраснев.
—
— Очень с-смешно, Шин-сан… — тяжело сглотнул тот и продолжил: — Если мы выяснили все правильно, вы родились бездарным… других вариантов быть не может.
Вот тут он попал в точку. Я и вправду не имел дара. Но, думаю, об этом стоит подробнее поговорить позже.
— Сами понимаете, в нашей стране бездарный ребенок, который еще и невесть от кого родился, мягко говоря, не в приоритете. В этом и есть вторая и основная причина, сэр… она вышвырнула бездарное дитя просто потому, что ей некуда было его пристроить…
Он был абсолютно прав. Меня довольно часто характеризовали «Очередным будущим офисным планктоном, либо же бомжом, который в будущем не нужен никому» директора школ перед тем, как отказывали мне в бесплатном обучении в их средней школе.
Даже в самую простую школу для простолюдинов поступить такому, как я, без довольно значимой суммы денег и важных людей в роду не считалось возможным.
А денег у родителей, мягко говоря, не было, нет и, уверен, никогда не будет.
Поэтому ни в младшую, ни в среднюю школу парнишку, в теле которого я сейчас стою, не взяли. Благо, в прошлой жизни меня довольно качественно обучили при княжеском дворе, дав отличное образование.
Но вот времена, в которые жил я, более чем на полвека отставали от нынешнего, а пять дюжин с лишним лет в современном мире, извините меня, огромная разница. Да и русский я, не японец. Даже обидно…
Вот поэтому и пришлось обучаться школьной программе дома. По факту я вообще не знал, что такое японская школа.
— Смотри-ка… у тебя все больше шансов выжить, Ито-сан… — наигранно обрадовался я за сутенера и третий патрон таким же образом выложил на столик.
— Да, благодаря вам, Шин-сан…
«Ой льсте-ец, ой паршиве-ец.»
— Да, обращайся, Ито-сан, я всегда рад дать тебе шанс… — отшутился я в ответ. — Ладно, тогда ответь мне вот на что… — демонстративно задумался я, — почему нельзя было вышвырнуть меня в детский приют? Зачем наживать проблемы и выбрасывать меня на улицу? — До конца не верилось в это, ей богу. Я все прекрасно понимал, но мне сложно было поверить в то, что это и есть правда, поэтому и осыпал узкоглазого тупыми вопросами.
В приют отдают детей по разным обстоятельствам, но в случае с бездарными нужно иметь довольно веское оправдание, так как в приют таких отдавали слишком часто.
«А какая уважительная причина могла быть у шалабольницы, клиентом которой был сам Император? Да никаких…» — ответ мне был известен, но выслушать его от сутенера было необходимо.
— Она испугалась, Шин-сан… — пожал тот обреченно плечами. — Ваша настоящая мать хоть и была шл… кхм… работницей публичного дома, но вот позора такого, думаю, выносить не решилась… элитные шл… кхм… девушки, родившие бездарного, подвергаются давлению со стороны коллег и клиентов, Шин-сан… — говорил он это искренне, без попыток что-то утрировать, либо же скрывать.
Впрочем, я не был единственным бездарным, которого швыряли за ненадобностью.
К слову, многие дамы ее профессии делают кучу денег на таких «незаконных» детях, но только в том случае, если они одарены. Приюты готовы с руками их оторвать, да еще и денег немало подкинуть за одаренного ребенка.
— Мне порой представить сложно, что Император, у которого есть свой личный роскошный гарем, стал посещать публичные дома… — задумчиво пробормотал я. — Что на это скажешь, Ито-сан?
— Я не могу точно утверждать, что они не были знакомы ранее. Может встретил ее до этого где, я ведь не знаю… — кажется, мужик искренне верит в то, что сможет выйти отсюда живым. Говорит все более оживленно и практически без страха в глазах. — Но это факт… наш Император до сих пор тот еще гуляка и пьяница, ходит уйма слухов о различных изнасилованиях с его стороны и тому подобном… но, вы ведь понимаете, в лицо ему никто и слова высказать не посмеет. — Даже я.
— Да, я слышал об этом… — беззаботно протянул я, взяв за кромку четвертый патрон из барабана и чуть вытащив его. — Как выясняли это? Почему я должен верить тебе?
— Мы долго рылись в документах ваших родителей и в других скрытых источниках, Шин-сан, выяснили примерное время и мотив соития, сопоставили несколько фактов, касающихся вашего сходства во внешности, ну и получили доступ к той записи, где она рожает…
— И где там она рожает? — приподнял я бровь.
— В подпольной клинике… — пожал тот плечами. — Которая базируется на том, чтобы после рождения определить его одаренность, не регистрируя факта его рождения.
— Крыса…
К слову, я тоже рыл ту информацию, о которой рассказывал седой. Мне даже пришлось лично это заведение посетить, чтобы восстановить полную картину. Правда, там все-таки пришлось налепить на себя усы, сгорбиться и подделать в паспорте дату рождения, а позже отыметь пару красоток, потратив на них полугодовую зарплату. Но это неважно, это ведь издержки моей профессии.
— Ну, то, что ее оттрахал Император, мать этого никогда не скрывала… — вздохнул я, решив подытожить. — Я слышал, что аристократская элита в очередь выстраивалась, чтобы поиметь ее… — вспомнил разговоры с Айкой — моей пиковой дамой на ночь в том самом борделе.
— Верно, все хотели попробовать на вкус женщину, которую когда-то имел Император… — осторожно произнес тот, боясь меня задеть. — Но вы ведь понимаете, что было бы, если бы правда о вашей личности раскрылась?
«Меня бы в миг прихлопнули местные оябуны, либо же ты сам…» — вот что бы случилось на самом деле, узнай кто о моих настоящих имени и дате рождения. Даже сейчас, будучи уверенным в том, что мой оппонент нежилец, стою в черной маске с накинутым капюшоном.
— Понимаю… — протянул я, левой рукой забравшись в карман Ито-сана и достав еще одну сигарету. — Ты же не против? — холодный равнодушный взгляд заставил его вздрогнуть. Пришлось снять маску, но в темном помещении под капюшоном ничего не было видно.