Дядя самых честных правил 6
Шрифт:
— Согласен, — выдохнул Пётр, — готов расписаться кровью.
— Да как ты смеешь, мальчишка! — заорал на меня старший Бобров. — Выскочка! Безродный байстрюк! Морда нахальная! Я тебя прямо сейчас проучу!
Он вскочил и бросился в дальнюю часть комнаты. Сорвал со стены ружьё и судорожно начал заряжать.
— Костя!
— Пётр, иди в гостиную и забери Александру, мы уезжаем немедленно. А я закончу разговор с твоим отцом.
— Костя, только…
— Верь мне, Пётр, — я подмигнул ему, — всё будет хорошо.
Он кивнул,
— В моём собственном доме, — зло прорычал старший Бобров, поднимая ружьё и прицеливаясь, — плюнуть мне в лицо! Бобровы не прощают такого оскорбления!
— Курок взведите, Данил Алексеевич.
Я не стал дожидаться, пока он справится с ружьём и выстрелит. Анубис давно требовал выхода, и я не стал сдерживать наш общий гнев.
Особняк вздрогнул, когда Анубис выпустил силу наружу. Ствол ружья окутала дымка, и сталь на глазах стала превращаться в ржавчину, осыпаясь на пол рыжими хлопьями. Порох на полке загорелся фиолетовым пламенем, выпуская удушливые клубы чёрного дыма. Старший Бобров вскрикнул и выпустил ружьё из рук.
Убивать я никого не собирался. Но вот наказать и поставить на место было необходимо. И так, чтобы даже мысли дурной в сторону меня и Петра никто подумать не смел.
Старший Бобров хотел броситься бежать, но не смог сделать и шагу. Неудобно, знаете ли, убегать, когда висишь в вершке над полом и впустую перебираешь ногами. Впрочем, он висел там не один. С ним воспарили кресла, столик, кофейник и упавшие чашки, а ружьё неспешно крутилось в воздухе прямо перед старшим Бобровым.
— Слушайте меня внимательно, Данил Алексеевич.
Я посмотрел ему прямо в глаза. Он бы и рад был отвернуться, но Анубис не давал ему даже пошевелить глазными яблоками.
— Вы несколько раз оскорбили мою ученицу и меня. Пытались опорочить моего друга, которому я многим обязан. Хотели цинично нажиться за мой счёт. Всего этого достаточно, чтобы я пристрелил вас на месте, даже не утруждая себя вызовом на дуэль. Но я не буду этого делать, чтобы ещё больше не расстраивать Петра.
По лицу старшего Боброва скользнуло облегчение.
— Но это не значит, Данил Алексеевич, что я вас простил. Хоть один намёк, что вы интригуете против моей семьи. Одно дурное слово обо мне, Александре или Петре, сказанное вслух. Вот такое вот маленькое известие, что вы хотите отомстить. Я вернусь и убью вас. Но не надейтесь, что смерть будет лёгкой. К вашему сведению, я некромант. Подниму вас из могилы и заставлю приносить себе тапочки. День за днём, тысячу лет. Это понятно?
Старший Бобров судорожно закивал и нечленораздельно забулькал.
— Вот и ладушки. А теперь разрешите откланяться,
Я встал и пошёл к выходу. Уже закрывая дверь, я услышал грохот рухнувших на пол мебели, посуды и самого хозяина поместья.
Глава 22
Нос
Едва я покинул библиотеку, как до меня донеслись крики и шум из гостиной.
— Убивают! — тонко верещал женский голос. — Да не стойте, его же убьют сейчас!
Бумс! Грохнуло что-то тяжёлое, а следом раздался звон бьющейся посуды. Бумс!
— Не трогайте Бориса! Он ни в чём не виноват!
Неужели Пётр так разошёлся, что подрался с братом? Ну даёт, тихоня! А ведь казалось, он терпеть не может рукоприкладства.
— А-а-а-а!
Пожалуй, надо поторопиться и спасти Боброва, пока он не наделал глупостей или родня не объединилась и, в свою очередь, не надавала тумаков ему самому. Я прибавил шагу и буквально через минуту влетел в гостиную.
Но нет, ошибочка вышла: буйствовал вовсе не Пётр. Он-то как раз стоял у стеночки, зажимая нос рукой. Между его пальцами сочилась кровь, а сам он имел весьма бледный вид. Рядом с ним растрёпанная, с бешенством в глазах стояла Александра. Она выставила перед собой small wand и лихорадочно чертила связку для деланного всполоха. Чуть дальше, в углу, жались к друг другу и вопили от страха бобровские женщины.
А вот на другом конце большой гостиной разыгрывалась настоящая баталия. Несколько шкафов было опрокинуто, пол засыпан битой посудой, а посреди разгрома буйствовал Киж. Он с радостной улыбкой на лице швырял братьев Боброва и нескольких слуг-здоровяков.
Я, честно говоря, и забыл совсем про Кижа. В дороге он старался не попадаться на глаза, чтобы я ещё чего-нибудь не придумал против его дурного настроения. А когда приехали в Рыбино, он и вовсе остался сидеть на козлах дормеза и не стал заходить в дом. Но ему то ли надоело сидеть там, то ли он явился на шум, но в семейном скандале принял самое живое участие.
Палаш из ножен мертвец не доставал, орудовал только кулаками. От каждого удара противник улетал на несколько шагов и падал на пол.
— Да я тебя!
Бумс! Ещё один человек покатился прочь, а Киж просто расцвёл от удовольствия. Смазанной тенью он переместился в сторону, схватил одного из слуг за руку и за ногу и швырнул в поднимающихся с пола братьев Бобровых. От вида образовавшейся кучи-малы Киж расхохотался и принялся оглядываться в поисках следующей жертвы.
— Прекратить!
Я топнул ногой, привлекая к себе внимание. А душка Анубис ещё и добавил волну эфира, прокатившуюся по комнате. Разом все крики замолкли, а на меня уставились несколько десятков глаз. Одни с ужасом, другие с ненавистью, Сашка и Бобров с радостью. И только Киж разочарованно вздохнул, будто я отнял у него любимую фляжку с рябиновкой.