Дядя самых честных правил 7
Шрифт:
— «Императрица назначила командовать сражением Миниха».
— «Молодцы! Скоро я буду у вас, передай Екатерине, что мы везём наследника».
Время тянулось резиной, пока наша галера медленно ползла по беспокойному морю, а я ждал новостей. Мы дошли до Стрельни и начали спускать шлюпки, когда пришло сообщение:
— «Тобольский полк разбит, победа наша. Екатерина ждёт, когда вы доставите наследника».
— «Что с императором?»
Телеграфная табакерка замолчала на несколько минут, а затем отстучала:
— «Император
Глава 36
Коллега
Гвардия понесла чувствительные потери. Семёновцы, измайловцы и преображенцы, давно не покидавшие столицу, едва не проиграли номерному пехотному полку, усиленному опричниками бунтовщиков. И только Миних, назначенный с моей подачи, сумел переломить ход сражения. Надеюсь, гвардия выучила этот урок и будет заниматься больше боевыми упражнениями, а не пьянством и переворотами.
Екатерина прислала за наследником карету и почётный караул из преображенцев. Так что до лагеря маленькой армией мы добрались со всеми удобствами. Уже через полчаса я вошёл в шатёр императрицы, держа Павла за руку.
— Константин Платонович!
Императрица поднялась навстречу и подала руку для поцелуя.
— Я безмерно рада видеть моего сына в вашем сопровождении.
Она благосклонно кивнула и занялась Павлом. Пока Екатерина разговаривала с мальчиком, я обменялся взглядами с Таней и Орловым, которые находились здесь же. Судя по всему, Таня отлично вписалась в ближний круг императрицы и была подле неё не только для связи со мной.
— Танечка, — позвала Екатерина, — отведи Павла Петровича в его палатку, проследи, чтобы его накормили завтраком. — Она обернулась ко мне. — Константин Платонович, не возражаете, если ваши люди останутся с Павлом Петровичем, пока мы не вернёмся в Петербург? У меня здесь одни гвардейцы, а им поручать ребёнка уж точно нельзя.
Павел выглянул из-за матери, с надеждой глядя на меня. Маленький хитрец не желал расставаться с Васькой, Кижом и Мурзилкой. Проводить с ними время ему нравилось гораздо больше, чем с Паниным и другими воспитателями. И уж точно полезней и безопасней, на мой взгляд.
— Конечно, Ваше Величество, буду рад оказать наследнику услугу.
Таня взяла Павла за руку и повела к выходу из палатки. Когда она проходила мимо, мы обменялись взглядами и на краткий миг соприкоснулись рукавами. Как же я по ней соскучился!
— Вы просто незаменимый человек, Константин Платонович, — императрица устало присела за походный столик. — Что бы я без вас делала?
— Благодарю, Ваше Величество, — я поклонился, — за столь лестную оценку.
— Это я должна вас благодарить. И уже придумала, как это сделать, — она хитро улыбнулась. — Впрочем, об этом мы поговорим после, когда всё закончится. А сейчас расскажите мне о событиях в Петербурге.
Орлов встал за спиной
— Спасибо, Константин Платонович. Дворец был такой старый, что его давно требовалось снести. Но у меня связано с ним столько хороших воспоминаний, что рука не поднималась. Простите, что перебила. Продолжайте, пожалуйста.
Дослушав до момента, когда мы садились на галеру, не выдержал уже Орлов.
— Надо было и Зимний к чертям взорвать вместе с бунтовщиками!
Екатерина обернулась к нему.
— Гриша!
— А что? Ты бы потом ещё лучше построила, а так разом кучу бунтовщиков бы положили.
Неодобрительно покачав головой, императрица сделала мне знак рукой:
— Продолжайте, Константин Платонович.
— Я практически закончил, Ваше Величество. Галера доставила нас в Стрельну, а дальше вы знаете.
Кивнув, почти минуту она молчала. Её пальцы терзали платок, выдавая нервное состояние.
— Константин Платонович, есть ещё одно дело, для которого я хочу попросить вашей помощи. Император болен…
Платок не выдержал издевательств и с треском разорвался пополам. Впрочем, императрица не обратила на это никакого внимания.
— Я не врач, Ваше Величество.
— Магически болен. Его поразило проклятье…
В её голосе прозвучал нескрываемый ужас. Императрица боялась даже говорить об этой «болезни».
— Будет лучше, если вы навестите императора и сами всё увидите. А после мы поговорим снова, и вы скажете своё мнение. Гриша, — она обернулась к Орлову, — проводи Константина Платоновича, пожалуйста.
Палатка императора, видимо, специально располагалась на другом конце лагеря. Пока мы шли туда, Орлов весело болтал со мной — непонятная «болезнь» Петра его совершенно не волновала.
— Чертяка ты, Костя! Это же надо — чуть ли не половину Петербурга разнёс. Зарево от пожара, что ты устроил, даже мы отсюда видели.
— Ну извини, — я развёл руками, — так получилось.
— Получилось! — Орлов расхохотался. — У всех бы так получалось, как у тебя. Вся гвардия завидует, какой ты разгром устроил.
Нашли чему завидовать! Я бы с удовольствием отказался от сомнительной чести разрушать дворцы и сжигать опричников.
— Спросить тебя хотел, — Орлов покосился на меня, — на кой ляд ты старику Миниху протекцию устроил? И без него бы нашлось кому командовать.
Судя по тону, Орлов не сомневался, что справился бы не хуже престарелого фельдмаршала.