Дядя самых честных правил. Книга 2
Шрифт:
– Костя, я готов! – на горизонте появился Бобров. – Можем ехать.
– Поехали. А то с каждой минутой желающих «посмотреть» становится всё больше.
Драться мы должны были в живописном месте на берегу Оки. Вот представьте себе: гладь реки, берёзы, травка, жёлтый песок. И три десятка конных экипажей, целая толпа публики, дамы в роскошных платьях, кое-где слуги накрывают стол для пикника, а одна компания уже открыла шампанское и, увидев меня, поднимает бокалы.
– Пётр, скажи, в России так принято?
– Вообще-то нет, – Бобров почесал в затылке. – Я даже не знаю, что сказать.
– А вот сейчас и разберёмся.
Быстрым шагом я направился к моим противникам, стоящим поодаль.
– Это что такое?
– А? – Белинский захлопал глазами.
– Я спрашиваю, это что такое? Вы, сударь, хотели сатисфакции или устроить балаган?
– Я?! Да это же ваших рук дело! Вы специально выбрали дурацкое оружие и позвали сюда публику, чтобы унизить нас троих!
– Вы в своём уме? Я первый раз в Муроме. Это ваши друзья и знакомые. Признавайтесь, на кой чёрт вы их позвали?
– Я не звал. – На его лице было такое искреннее возмущение, что я поверил – он ни при чём.
– А кто? Вы? Или вы?
Добролюбов и Писарев замотали головами, отрицая причастность. Я обернулся к секундантам. Худой, с которым мы чуть не стали стреляться, был удивлён толпе народу не меньше моего. А вот толстяк отводил взгляд и нервно теребил платок.
– Вы!
– Ну, предположим, я, – толстяк развёл руками. – Не смог удержаться. Уж больно интересная новость.
– Тьфу! Болтун.
– Грешен, господа. Прошу понять и простить.
– Пётр, – я повернулся к Боброву, – поехали отсюда.
– Стойте! – Белинский подскочил ко мне. – Куда вы? Вы обязаны драться!
– На потеху толпе? Нет уж, увольте.
– Деритесь!
– Не собираюсь. Желаете доставить удовольствие публике – побейте друг друга.
– Костя, – зашептал мне на ухо Бобров, – нельзя так уезжать. Сейчас муромское общество на твоей стороне, а если уедешь, поставишь всех в неловкое положение. Надо, Костя.
– Сударь, – Белинский поджал губы, – вы приняли вызов, деритесь как мужчина.
Мне надоела вся эта ситуация до крайности. Публика, глупые юноши и болтливые секунданты.
– Желаете драться? Я доставлю вам это «удовольствие». Где наше оружие?
– Вот, – тут же появился толстяк, – самые лучшие канделябры. Лично выбрал, хочу заметить, из своего имущества. Да-с! Для поединка чести мне ничего не жалко.
Я усмехнулся и взял в руки оба «подсвечника». Практически одного веса, похожие на трезубцы, из хорошей крепкой бронзы. И тщательно начищены до зеркального блеска.
– Годится. Выбирайте, – я кивнул Белинскому, – каким будете драться.
Он скривился.
– Тоже мне, «оружие». Не могли назначить что-то другое?
– Что вы привередничаете, как барышня? Будьте мужчиной, деритесь тем, что есть.
Белинский нервно выдернул у меня из рук один из канделябров.
– Этот!
– Вот и чудно. Дайте мне две минуты, я сниму камзол.
Мы с Бобровым вернулись к экипажу. Сбросив верхнюю одежду, я остался в рубашке и несколько раз взмахнул руками, чтобы размяться.
– Покажи им, Костя, – Пётр хлопнул меня по плечу, – пусть знают наших.
– У тебя «громобои» с собой?
– Ммм, да. Взял на всякий случай. Ты решил стреляться?
Я покачал головой.
– Возьми один и держи под рукой. На всякий случай, если наши противники начнут играть не по правилам.
Лицо Боброва стало озабоченным.
– Думаешь? Вроде люди чести. Хотя ты прав, лучше подстраховаться.
Подождав, пока он спрячет под одежду «громобой», мы двинулись к месту дуэли. На ходу я окинул взглядом публику, замершую в ожидании. Может, деньги в следующий раз собирать с зевак? Чтобы неповадно было превращать серьёзное мероприятие в зрелище.
Глава 7 – Поединок
Бобров и худой секундант выбрали ровную площадку и оттеснили любопытных подальше.
– Господа, прошу подойти сюда.
Я остановился в трёх шагах от Белинского. Он смотрел на меня зло, плотно сжав губы и нервно теребя пальцами край рубашки.
– Господа, это последний шанс решить дело миром.
– Не может быть и речи, – мой противник дёрнул плечом. – Только смерть сотрёт бесчестие.
Ёшки-матрёшки, сколько ненужного пафоса и максимализма. И откуда такие наивные романтические дураки берутся?
– Возьмите ваше… оружие. Вы можете… ммм… фехтовать только им. Использование другого оружия или Таланта будет считаться бесчестным поступком.
Видя, как нервничает Белинский, я усмехнулся. Он заметил это и ещё больше насупился. Так хочется убить меня? Сочувствую, у меня совершенно другие планы.
– Начинайте по моей команде.
Бобров протянул мне бронзовый канделябр и тут же отошёл вместе с секундантом в сторону. Худой поднял руку и резко опустил.
– К барьеру!
Не торопясь, приглядываясь друг к другу, мы сходились к центру площадки.
Канделябр – это, конечно же, не шпага, чтобы им фехтовать. Он скорее похож на тяжёлую дубинку странной формы. Вы когда-нибудь дрались на дубинках? Не скажу, что я специалист по таким развлечениям, но пару раз доводилось применять подобное оружие. Убить, попав в голову – как нечего делать! Один удар, и противник валится на землю, как подкошенный. А мне этого допустить нельзя.
Драться Белинский не умел совершенно. Бестолково размахивал «подсвечником», кружа вокруг и отпрыгивая от любого моего движения. Через пять минут он запыхался, и я перешёл в контратаку.