Дьявол из Саксон-Уолл
Шрифт:
Писатель рассмеялся:
– Я изучал психопатологию. Это довольно интересно.
– Хотел бы я, чтобы вы применили свои познания на ком-нибудь из моих прихожан, – заметил викарий. – Вам было бы чем поживиться. И раз уж мы об этом заговорили, вы тот человек, который поможет нам развлечь детишек на ежегодном празднике в воскресной школе. В этом году мы собираемся проводить его на открытом воздухе возле замка, потому что у нас очень мало денег. Я буду безмерно счастлив, если вы к нам присоединитесь. Мы угостим их чаем прямо в поле, если будет хорошая погода,
Джонс покачал головой:
– Все это не для меня.
Викарий улыбнулся:
– Да бросьте! Я понимаю, вам не по душе эта идея, да и на празднике будет неимоверно скучно, но вы не представляете, как для меня важно притащить туда еще одного мужчину. Разумеется, у нас самые восхитительные дамы – не знаю, что бы я делал без них, – но я буду чрезвычайно признателен, если вы поддадитесь уговорам и окажете нам помощь.
Джонс, мысленно проклиная себя за глупость, ответил, что придет.
– Вот и замечательно! – радостно воскликнул священник. – Я сделаю вас судьей на состязаниях по бегу. Обычно я сам даю сигнал к началу, а одна или две дамы держат ленточку и объявляют результаты, однако тут одна проблема: почти у каждой в школе учатся собственные дети, и это приводит к предвзятости суждений. Распределение наград редко устраивает всех присутствующих.
– Господи, – простонал Джонс.
– Ваши решения никто оспаривать не будет.
– Даже если меня не поколотят мамаши тех учеников, которые останутся без призов, удар по репутации мне обеспечен, – вздохнул Джонс. – Когда праздник?
Священник хотел ответить, но тут в комнату вошел его дворецкий – японец, которого он привез с собой из миссии. Родители в деревне пугали им детей, говоря, что японец придет и съест их, если они не будут слушаться. Дети постарше в этом сомневались, ссылаясь на мнение школьной учительницы, миссис Бэнкс. Та уверяла, что японцы питаются только рисом и религия запрещает им есть людей. По-английски он говорил коротко, но без акцента.
– К вам миссис Флюк.
– Пригласи ее, Нао.
– Хорошо. Она расстроена.
– Чем?
– Не говорит.
Миссис Флюк, с которой Джонс впервые столкнулся лицом к лицу, действительно выглядела расстроенной. Она сделала нечто вроде реверанса, демонстрируя викарию, что пришла по серьезному делу, и начала без предисловий:
– Ваше преподобие, все дело в моей дочери!
– Вы про миссис Пэшен?
– Марту Пэшен, как она себя называет!
– Миссис Флюк, к чему опять бессмысленные обвинения? Это нехорошо, и это неправда. Кстати, почему бы вам не обратиться за советом к баптистскому пастору?
– Ни в коем случае! – воскликнула миссис Флюк, процитировав Твидлдама [2] , и ее взор слезящихся глаз пригвоздил Джонса к месту, предостерегая от улыбки. – Я-то
– Нехристи? – повторил викарий. – На вашем месте я не стал бы озвучивать столь… опрометчивые заявления.
– Я знаю, какие заявления мне делать, ваше преподобие, хотя, может, вы так и не думаете, – возразила миссис Флюк. По-прежнему не сводя взгляда с Джонса, она добавила: – Осенью мне стукнет восемьдесят годков, и я еще могу взять черта за рога.
2
Твидлдам (в др. переводах Траляля, Тилибом) – персонаж книги «Алиса в Зазеркалье» Л. Кэрролла.
– О да, – примирительно поддакнул Джонс, хотя не понял, имела ли она в виду свое крепкое здоровье или какой-то дьявольский обряд.
– Так вот, она вместе со своим полоумным мужем прямо у меня под носом выдоила мою корову и украла яйца из курятника!
– Глупости! – замахал на нее руками священник. – Глупости, миссис Флюк!
– Не глупости, ваше преподобие, а сущая правда! – хрипло вскричала она. – Они сделали это дважды, хотя и один раз – это уже слишком! И если вы завтра не заявите об этом с кафедры, ноги моей больше не будет в вашем доме! Стыд и позор, что уважаемая женщина не может найти справедливости у единственного джентльмена во всем приходе!
– Вы не видели, как миссис Пэшен и ее супруг доили корову и воровали яйца? – спросил викарий, не клюнув на льстивое замечание о «джентльмене». – Вы этого не видели!
Миссис Флюк нехотя признала данный факт.
– Глазами не видела, если вы об этом! – ответила она. – Но глаза-то лгут. Зато я видела их духовным зрением, да-да, вот намедни, когда смотрела в свое стеклышко.
– Вот что, миссис Флюк, – сердито произнес викарий, – я вам уже говорил, что если вы будете гадать на кристаллах или чем-то подобном, то Господь проклянет вас на веки вечные и отправит в ад! Понимаете?
– М-м, – промычала миссис Флюк и задумалась, оттянув пальцами нижнюю губу. Внезапно ее лицо просияло. – Вы умеете красиво говорить, ваше преподобие, когда хотите!
– А вы, похоже, вовсе этого не хотите, – пробормотал себе под нос Джонс.
Старуха быстро отвела от него взгляд и перекрестилась.
– Господи, что вам еще взбрело в голову?
– А что он там про меня шепчет? – буркнула миссис Флюк, ткнув пальцем в Джонса.
– Просто процитировал одну строчку, – с виноватым видом ответил Джонс.
– Надеюсь, из Святого Писания, молодой человек?
– Э… нет.
– Я так и думала. – Она торжествующе взглянула на викария. – А насчет баптистов я вам скажу. Помните историю про Илию?
– Помню.
– Как он заливал алтарь водой?
– Да, да.
– И как все равно пришел огонь и все сгорело?
– Разумеется.
– Так почему же баптисты не могут послать на землю дождь? Они же так любят воду! Вода для них бог, но ему на них плевать! Значит, и мне на них плевать!