Дьявол в музыке
Шрифт:
Она распахнула глаза.
– Вы не верите мне? Зачем мне лгать?
– А почему я должен верить? – парировал он.
– Потому что я говорю правду! Я клянусь Богом и Мадонной и всеми святыми! Как мне убедить вас?
– Дай мне Орфео.
Она резко вдохнула.
– Но… но вы же знаете, что он не убивал маркеза Лодовико или маркеза Ринальдо.
– Я хочу получить его, - ответил Гримани.
– Но почему?
– Он отвергает закон. Он рыскал где-то в округе, давал о себе знать, но отказывался показаться. Он насмехался над моей властью, что исходит от вице-короля. Я всё ещё не уверен, что он не был убийцей. У меня нет доказательств вины графа Карло, кроме письма от графа Раверси, что основано лишь на выводах синьора Кестреля. А синьора Кестреля здесь нет.
– Но я говорю вам, как найти его, - настаивала она, - но вы меня не слушаете!
– Я слушаю. И повторяю – я не верю тебе.
Он собрался уйти. Лючия бросилась ему вслед и схватила за фалду.
– Дайте мне поговорить с маркезой!
Гримани обернулся к ней.
– Ты не сможешь поговорить ни с кем. И никто не узнает, о чём ты мне говорила сейчас. Если синьор Кестрель погибнет в пещерах, виновна в этом будешь ты. Я знаю, ты не любишь его, но хочешь ли ты быть его палачом? Кроме того, он станет не единственной жертвой – пропали также его слуга и камеристка маркезы.
Лючия заломила руки.
– Благословенная Мадонна, помоги мне, скажи мне, что сделать…
– Время уходит, Лючия. Они могут уже быть мертвы. Хотел бы этого Орфео? А если хотел бы – стоит ли он такой преданности? Если ты веришь, что он не преступник, тебе нечего за него боятся…
– Вы придумаете, как обвинить его! Вы так ненавидите его, что можете даже… - она замолчала.
– Что я «могу даже»?
Она покачала головой и ничего не ответила.
– Нам больше не о чем говорить, - подвёл итог Гримани. – Доброй ночи, Лючия.
– Нет! – она схватила его за рукав и умоляюще посмотрела. – Вы дадите трём людям умереть?
– Это ты даёшь им умереть. Я лишь исполню свой долг полицейского.
Тяжело дыша, она отпустила его рука и отошла. Он подождал. Наконец, девушка сказала:
– Эти три человека внизу – вы ведь их приводили ко мне тогда у синьора Руги?
– Да, - быстро ответил Гримани. – Орфео – это кто-то из них?
– Да, - она повесила голову, - если вы приведёте их сюда, я покажу, кто.
– У меня нет времени на игры. Просто скажи, кто это.
– Как я могу? Я даже не знаю их имён, - он вздёрнула подбородок. – Кроме того, если я должна предать Орфео, я бы хотела посмотреть ему в глаза и сказать, почему. Даже Иуда не предавал Господа исподтишка.
– Это кощунство! Хуже – это очередная уловка, которая заранее предупредит негодяя и даст ему шанс сбежать!
– Нет! Даю вам слово, что просто скажу вам, кто это?
– Ты готова поклясться в этом Богом, Мадонной и своей надеждой на рай?
– Я клянусь, - прошептала она.
Когда лодочник привёз письмо на виллу, Джулиан изучал «врата» в свете фонаря. Преграда была такой толстой и твёрдой, что маленький, острый нож Карло не мог повредить ей. На поверхности не было выступов, за которые можно было бы схватиться, а в пещере – ничего, что сгодилось бы на роль рычага. Это было дерево, оно могло гореть – но медленно и испуская дым, в котором они бы задохнулись.
– Мы могли бы пальнуть в неё, сэр, - Брокер с надеждой сжимал пистолет.
Джулиан покачал головой.
– Это не поможет. Пуля оставит маленькую дырку… или вовсе отрикошетит и попадёт в кого-то из нас, - он задумчиво добавил, - но ты подал мне идею. Синьор граф, у вас есть пороховница?
Карло невольно сунул руку в карман брюк.
– Зачем?
– Будьте добры, положите её на пол и отойдите прочь.
– Что вы собираетесь делать? – настаивал Карло.
– Если Брокер и Нина не против, я бы попытался взорвать эту дверь.
– Вы безумец! – воскликнул Карло. – Она слишком толстая! Вы убьете всех взрывом или обрушите потолок и замуруете всех нас здесь!
– Поскольку мы уже недурно замурованы, я не знаю, почему бы не попытаться. И я не надеюсь на взрыв, что пробьёт дыру – лишь рассчитываю расколоть дерево достаточно, чтобы дверь можно было выбить, - он повернулся к Брокеру и Нине. – Что вы скажете? Я думаю, у нас есть шанс спастись, но граф Карло может оказаться прав – взрыв способен погубить нас.
– Давайте попробуем, сэр, - ответил Брокер.
– Да, прошу вас! – взмолилась Нина. – Всё, что угодно, чтобы выбраться!
– Отлично, - сказал Джулиан. – Вашу пороховницу, синьор граф.
Карло не двигался.
– Вы должны понимать, - сказал Джулиан, - что мне неважно, получу я порох из ваших рук или сниму с вашего трупа.
Карло вынул пороховницу и бросил. Нина отскочила в страхе.
– Порох безвреден, пока его не поджечь, - успокоил её Джулиан.
Он подобрал пороховницу. Это была медная грушевидная вещица с гербами Мальвецци с обеих сторон – меч и змей. Потрясая свою добычу, Джулиан счёл её достаточно полной и открыл клапан, что позволял высыпать порох понемногу. Затем он встал шагах в десяти от дверей и принялся двигаться к ним, оставляя за собой тонкую дорожку из пороха.
– Что он делает? – спросила Нина.
– Создаёт запал, - ответил Карло.
Джулиан добрался до самой двери и поставил пороховницу так, чтобы открытое горлышко касалось дорожки.
– Когда я подожгу тот конец, - объяснил он Нине, - пламя сожжёт порох и доберётся до пороховницы.
– Разве он не взорвётся, как только вы его зажжёте? – спросила девушка.
– Рассыпанный порох не взрывается, - ответил Джулиан. – Он горит. Взрывается только плотно сложенный порох – как тот, что в пороховнице, и я надеюсь, у нас получится достаточно сильный взрыв.