Дьявол в Огайо

Полатин Дарья

Значит, кто-то пытался вернуть Мэй. Ее собственный брат.

– Я знал, что рано или поздно ты вернешься. Конечно, ты вернулась на полнолуние, - ухмыльнулся он.

Мэй снова фыркнула. Я понятия не имела, что она приложила руку к смерти своей сестры. Вот почему он так ее преследовал. Если бы я знала, что это случилось в прошлом году, я бы никогда не заставила ее вернуться сейчас. Или, если подумать, не спровоцировала бы ее вообще. Чувство вины, которое я испытывала за то, что стала причиной всего этого, заставило мое тело вывернуться наизнанку. Мне ужасно

хотелось уйти. Щелкнуть каблуками и убраться отсюда. Исчезнуть, чтобы этот кошмар закончился.

– Тогда почему ты не позволил мне сдаться?
– Мэй бросила вызов брату, - Именно это я и собиралась сделать в церкви.

– Я хотел сам привести тебя. Тогда тебе придется сказать им правду: что это не моя вина. Тогда отец наконец простит меня.

Голос Хаскелла понизился.

– Тогда я буду смотреть, как отец отдает тебе каждый удар плетью, которой он бил меня.

Интересно, был ли их отец первосвященником в церкви в маске барана? Тем, кто избил этого человека …

– Я бы смотрел, как ты страдаешь так же, как страдал я, - осудил Хаскелл сестру, - Примешь каждый удар хлыстом, разрывающий плоть на твоей спине…

– Нет!
– крикнула я, прежде чем успела остановиться, - Пожалуйста, не трогай ее.

Я знала, что это моя вина, что Мэй вернулась. Я не могу нести ответственность еще и за то, что ей причинят еще больше боли.

Хаскелл повернулся ко мне и шагнул вперед.

– Жаль, что тебе пришлось втянуть в это своего подругу, - пожурил он сестру.
– Нам придется наказать и ее тоже.

Он опустился на колени и посмотрел прямо на меня. Мое сердце колотилось так громко, что я не могла дышать.

Брат Мэй, состоящий в секте, собирался убить меня.

Мэй поднялась на колени.

– Прекрати, Хаскелл! Джулс тут ни при чем! Я та, кого ты хочешь, - заявила она.
– Бери меня. Я сделаю все, что ты захочешь. Только, пожалуйста, отпусти ее.

Мэй предлагала себя за меня, рискуя своей жизнью. Хотя именно я поставила нас в такое положение. Я чувствовала, как в животе поднимается желчь, меня тошнило от того, что я сделала.

– Всегда храбрая, - цыкнул Хаскелл, покачав головой в сторону сестры.
– Мама всегда говорила, что это одно из самых замечательных качеств в тебе. Но как же она ошибалась! Теперь она говорит только о том позоре, который ты навлекла на нашу семью. Какой же ты позор.

– Но я собираюсь вернуть честь, - заключил он.
– Ты будешь жертвенным агнцем, чтобы исправить несправедливость. Они высекут тебя за твои грехи, а потом повесят на кресте, чтобы ты заплатила за то, что сделала. В смерти ты будешь вечно служить нашему Господу.

– А взамен они сделают меня священником, как и отца, - услышала я улыбку в его голосе.
– Мама будет так горда.

Я вздрогнула. Этого не могло происходить. Они собирались убить нас обеих.

Хаскелл направился к двери в бункере.

– На твоем месте я бы воспользовался этим временем, чтобы помириться с ним. Твое время пришло...
– предупреждение повисло, как последние строки проповеди,

и Хаскелл позволил двери захлопнуться за собой.

Теперь, оставшись одна, я услышала, как плачет Мэй.

– Мэй!
– прошептала я.
– Мы должны выбраться отсюда!

– Мне так жаль, Джулс. Мне так жаль, что я втянула тебя в это…

– Это не твоя вина. Мы должны уйти…

– Да, это так. Я заслуживаю смерти. Я не заслуживаю жизни с тобой и твоей семьей. Не заслуживаю, чтобы люди были добры ко мне. Я убила свою сестру, и это мое наказание, - она всхлипнула.

– Нет!
– я подскочила к ней по скользкому зерну.
– Ты просто пыталась помочь, - заверила я ее.
– Ты пыталась помочь своей сестре спастись от пыток и жестокости.

Я вспомнила, что говорила мне мама.

– И ее смерть не была твоей виной. Эти монстры сделали это с тобой.

Лицо Мэй повернулось ко мне.

– Неужели?

– Да. Ты должна простить себя.

Мэй покачала головой:

– Нет, я готова умереть. По крайней мере, так я смогу снова увидеть Амелию. И возможно, я смогу спасти тебя — это моя вина, что я втянула тебя в это.

Тот факт, что вся эта поездка была моей виной, висел у меня на шее, как якорь. Мне пришлось признаться. Она должна была знать правду.

– Эти белые розы на твоей кровати - я положила их туда. Это моя вина, что ты вернулась сюда сегодня вечером.

Мокрые глаза Мэй расширились.

– Ты положила их туда?

– Мне не следовало этого делать. Я была расстроена. Мне очень жаль, это все моя вина, а не твоя.

Мэй поняла это и покачала головой:

– Нет, это не так. Я разрушила все твое — твою семью, Себастьян. Я знаю, что сделала. Прости. Я скопировала тебя — признаю, - продолжала она.
– Хотела быть похожей на тебя. Быть в твоей семье. Рядом с тобой. Рядом со всеми вами. Ты думаешь, что твоя жизнь такая нормальная и скучная, но она особенная, Джулс. Ты даже не знаешь, что у тебя есть. Я хотела этого. Всего этого.

Наконец, это признание: что я не сумасшедшая – что Мэй пыталась завладеть моей жизнью. Наверное, я понимала, почему она это сделала, но для меня было огромным облегчением услышать, что все это было не только в моей голове.

– Спасибо тебе. За то, что сказала это.

Я оценила этот порыв, но нам нужно было сосредоточиться. Мы не знали, когда вернется Хаскелл и что он с нами сделает. Нам нужно было уходить.

– Мы должны выбраться отсюда, Мэй. Мы оба. Мама ждет в машине. Идем со мной.

Мэй не ответила. Я слышала, как она хнычет. Если мы собирались сбежать, то сейчас был наш шанс.

– Мне нужно, чтобы ты повернулась. Повернись спиной так, чтобы она была обращена ко мне.

Она не пошевелилась. Режим действия Джулс включил передачу.

– Мэй!
– я чуть не закричала.
– Шевелись! Мы должны это сделать!

Наконец, она начала оборачиваться. Я придвинулась к ней, и мы прижались спинами друг к другу.

– Однажды я видела это в кино. Развяжи мне руки, - потребовала я.