Дьявол за правым плечом
Шрифт:
Маша оделась, а когда застегивала ремень, поняла, что первый раз узнала, что такое настоящий секс.
Она изменилась — точно знала, что изменилась, и ей даже не надо было смотреться в зеркало, чтобы это заметить, — она понимала, какой у нее теперь взгляд, и ощущала какую-то невозможную женственность, свою женскую привлекательность, чары.
Маша спустилась вниз, отловила Веру, которая тут же принялась ее осматривать со всех сторон, и попросилась домой. Хватит на сегодня впечатлений.
— Мне так все это нравится! — воскликнула Маша, когда они вышли на воздух. — Это мое! Я всегда чувствовала, что мне чего-то не хватает,
— Не обольщайся, — осадила ее Вера. — Сейчас все такие милые, такие приветливые, но они уже думают, что ты собой представляешь, как ты можешь им помешать…
— Ой… — поморщилась Маша. — Только не надо портить мне настроение!
— Я не порчу! Я просто тебя предупреждаю — чтобы не было опасных иллюзий. Мы же ведьмы, дорогая! Ни доверия, ни привязанности, ни искренней симпатии…
— А ты? — удивилась Маша. — Ты мне друг?
Конечно, вопрос звучал наивно, но как еще можно было спросить?
— Не знаю… — Вера пожала плечами. — Мы с тобой едва знакомы.
— Но почему ты мне сказала? — Маша всплеснула руками. — Ты же обо мне позаботилась!
Вера задумалась.
— В знак протеста, — выдала она наконец. — Надоело не вмешиваться. Понимаешь, тут вроде как все за себя — если у тебя что-то получилось лучше, чем у других, никто не станет делать вид, что любит тебя, что радуется твоим успехам. Зависть, типа, нормальное чувство. Тебя вечно стараются обогнать.
— Но у людей все то же самое!
— У людей есть чувство вины. Есть страх. Есть религия. Они боятся Ада. Ну, и все в таком духе… А нам чего бояться? Мы — часть людских страхов.
— То есть вас… в смысле, нас никто не может наказать? — спросила Маша.
— Может, — кивнула Вера. — Но для этого надо сделать нечто невообразимое. Пойти против своих. Бывают скандалы, разборки… Но мне, если честно, кажется, что это больше для того, чтобы со скуки не помереть.
— А весь этот конец света, и я, и Андрей — тоже от скуки? — насторожилась Маша.
— Непонятно, — вздохнула Вера. — Мутная история. Ладно, поехали, покажу тебе мой загородный дом.
— Ух ты! — оживилась Маша. — Загородный дом!
Это было здорово — ехать в ночь по шоссе. Мало машин, от черных деревьев пахнет сыростью и особенной, пряной летней свежестью, и где-то вдалеке горят костры, и висит луна, которая за городом кажется больше и ярче…
Они отъехали километров за сорок, после чего Вера свернула направо, машина запрыгала по неровной дороге, проскочила сквозь березовую рощу и совершенно неожиданно выехала к дому, который стоял прямо в лесу. Мало того, что в лесу, еще и на обрыве, который возвышался над излучиной реки. Красота была упоительная — ели, дубы, березы, кустарник, на другом берегу, в отдалении — деревня, храм возвышается, и над всем этим нависает здоровенный каменный дом, который только в Голливуде снимать — прямо-таки «Призрак дома на холме»… Они вышли из машины, и Маше вдруг стало так хорошо, словно она из кругосветного путешествия вернулась домой. Вблизи особняк не был страшным — наоборот, он манил, и от него веяло каким-то английским уютом — как из детективов Агаты Кристи или сказок о Гарри Поттере.
— Добро пожаловать в настоящую колдовскую усадьбу! — торжественно объявила Вера, открыв дверь.
Маша вошла и тут же отшатнулась, громко воскликнув:
— О боже! Вера! Надо позвонить в милицию!
— Зачем? — Вера на
— Но… — Маша обвела рукой помещение. — Кажется, тебя ограбили…
Они стояли на пороге очень большой комнаты с темными балками на потолке, с высокими французскими окнами, из которых открывался вид на пруд — судя по всему, искусственный; с двумя каминами и множеством заманчивых диванчиков, на которых валялись шкуры, пледы и подушки. Но только весь этот уютный интерьер выглядел так, словно здесь проводила обыск бригада бойцов «Альфа».
— А! — рассмеялась Вера. — Ты это имеешь в виду… Это просто творческий беспорядок.
— Творческий беспорядок? — поморщилась Маша. — Вер, да тут, наверное, змеи ползают… Ядовитые.
— Нет никаких змей! — рассердилась Вера.
— Ты что, не можешь нанять уборщицу? — удивилась Маша.
— Могу! Но я ненавижу уборщиц. После них ничего не найдешь! Так что сюда раз в месяц приезжает одна надежная женщина, но сейчас лето, она в отпуске, поэтому придется потерпеть. О’кей?
Маша кивнула, и Вера провела ее по дому, в котором оказалось не так уж много комнат — просто все они были очень просторные. Кухня, гостиная, столовая, одна спальня на первом этаже, при ней ванная, две — на втором (во всех спальнях, кроме Вериной, к счастью, было чисто), там же невероятного размера ванная комната и скромная вторая гостиная с телевизором.
— А теперь — святая святых, — предупредила Вера и отперла дверь на чердак. Чердак был огромный — там не было перегородок, и поначалу казалось, что не видишь конца и края. Одна часть представляла собой библиотеку, где нашлось все — от каких-то обтрепанных томов пятьдесят сантиметров на семьдесят до собрания сочинений Татьяны Устиновой. Там же, у окна, находилось большое бюро. В библиотеке тоже царил жуткий хаос: книги валялись как попало и где попало, бюро было завалено бумагами, а на полу стояли чашки, покрытые изнутри плесенью.
В другой части помещения располагалась лаборатория — и тут уже был идеальный порядок: все сверкало чистотой, а шкафы со склянками, латунными приборами и темными банками, наполненными травами, произвели на Машу грандиозное впечатление. В лаборатории стоял длиннейший стол, уставленный колбами, какими-то странными приборами и фарфоровыми мисками с крышками.
Маша тут же вспомнила макет лаборатории Ломоносова в каком-то музее — там был такой небольшой домик, в котором даже грязные тряпочки валялись на маленьких столиках, — можно было часами рассматривать шкафчики, полочки и тумбочки с разноцветными склянками, которые были точь-в-точь как настоящие.
— Ух ты! — восхитилась она. — И ты всем этим пользуешься?
— Пользуюсь, — кивнула Вера. — Я ведь, кроме этих гаданий, занимаюсь научной работой. То есть большую часть времени ей и занимаюсь.
— А что ты исследуешь? — поинтересовалась Маша.
— Человека. — Вера явно ушла от ответа, но Маша, находясь под большим впечатлением от увиденного, не стала ее терзать.
— Знаешь, у нас тоже есть своя элита, — сказала Вера. — Есть обычные барыги, которые знают с полсотни заклинаний и умеют изготовить десяток зелий, на чем и зарабатывают деньги. У них своя компания, свои интересы. Есть такие, которые выкупают у захудалых родов гримуары и тоже на этом поднимают лавандос. А есть настоящие маги, волхвы, которые пытаются открыть что-то новое, найти истину.