Дьявол за правым плечом
Шрифт:
Если бы рядом с Андреем была крепкая, яркая, интересная женщина, она бы, возможно, смирилась. Но это была не женщина. Это был зверек. Маленькая блондиночка с эдакими хабалистым замашками, которые она тщательно пыталась скрыть, но они лезли — как и раннее взросление, как детство на городских окраинах, где с утра до ночи лаются вздорные бабки, под кустами валяются алкоголики, а мечта любого мальчика, начиная с первого класса, — угнать автомобиль. Девочка была одета просто: в джинсы и майку с открытыми рукавами — типа, она пацанка, на ногах кроссовки — дорогие, Стелла Маккартни для «Адидас», волосы затянуты
А еще у Тани во взгляде замечалось торжество. Она словно обращалась ко всем женщинам — красивым, знаменитым, успешным, богатым, сексуальным, избалованным, уверенным в себе, хорошо воспитанным: «Это мой мужчина!» И было понятно, что такая своего не упустит — он в ее руках, и она готова терпеть, что угодно — пусть изменяет, пусть сравнивает, пусть придирается, она все проглотит, потому что знает — для нее в город одна дорога, и она в свой шанс вцепилась ногтями и зубами.
«Что он в ней нашел?» — в панике размышляла Маша. Андрей тем временем что-то говорил — о Бразилии, где он успел побывать с этой дворняжкой, а дворняжка молчала, время от времени поглаживая его по спине.
«Как она смеет трогать его руками?»
— Секундочку! — Маша перебила Андрея. — Никуда не уходите, я сейчас вернусь!
И она бросилась к Вере. Вера исчезла — пришлось звонить по мобильному и орать:
— Ты где?!..
Наконец Маша свалилась на подругу и громко прошептала той прямо в ухо:
— Андрей здесь, и он встречается с помойной кошкой!
Вера быстро просекла ситуацию, отдала Маше свой бокал с мартини, умчалась, а вернулась минут через двадцать — они промелькнули, как мгновение, — Маша все это время с вдохновением рисовала сцены убийства девочки Тани.
— Последние сенсационные новости! — оглушила ее Вера, подкравшись сзади.
— Тьфу ты! Зачем же так пугать! — подпрыгнула Маша. — Ну? Что? С кем ты говорила?
— Домработница Андрея работает у моей клиентки, и она ей все рассказала! В общем, эта Таня продавала в клубах сигареты — знаешь, ходят девочки в бейсболках и в юбках в складочку, предлагают в порядке рекламной акции зажигалку, если купишь две пачки… Вот там он ее и снял, а она тут же стала ему делать массаж и все прочее.
— А про массаж домработница откуда знает? — не поверила Маша.
— Андрей говорил с другом по телефону, а домработница вытирала пыль, — Вера развела руками. — Моя клиентка раньше встречалась с Андреем — оттуда и домработница, и она ей все рассказывает. Наш человек, а ты задираешься! — возмутилась Вера. — В общем, девочка
Маша молча слушала Веру, но думала о своем. Ее как будто озарило! А вдруг так и надо? Может, это именно то, чего мужчина ждет от женщины, и надо вот так — массаж, дорогой, ты самый умный…
— …укрощение строптивого… — донеслось до нее. — Она уже замечает, что в ванной Муся не вытерла какое-то пятно, а свитер постирала в машинке…
— Кто такая Муся? — очнулась Маша.
— Домработница! — воскликнула Вера. — Ты что, не слушаешь?
— Слушаю! Просто я в трансе.
— А, понятно… — Вера потрепала ее по плечу. — В общем, когти она уже выпустила, и теперь читает не «Лизу», а «Вог» — быстро сориентировалась. Короче, надо парня спасать!
— Спасать? — подбоченилась Маша. — Давай позвоним в МЧС!
— Зачем МЧС? — прищурилась Вера. — Ты ведьма, или кто?
Маша отвернулась и задумалась. Ну и что с того? Все хорошо, Андрей при деле, ей с ним быть нельзя — иначе рухнет мир…
— Дорогая, — Вера взяла ее за грудки и хорошенько встряхнула. — Мы делаем это не ради тебя. Просто должна же быть на свете справедливость! Мы же не можем отдать этого парня в плохие руки?
Маша усмехнулась. Мой бог, ну что за глупости? Какие руки? Ей вообще нет никакого дела — а если есть, значит, она просто дура, но так как она не дура, то, конечно, очень даже отдаст Андрея в любые руки, потому что…
— Во-первых, мы натравим на него Настю, — Вера загибала пальцы. — Это та, у которой с ним общая домработница. Она все выпытает, и мы будем знать все слабые места этой прохиндейки. Во-вторых…
— А если он ее любит? — осенило Машу.
Вера посмотрела с жалостью.
— Дорогая моя! — с чувством произнесла она. — ТАКОЕ любить невозможно. Поверь мне, с такими щучками мужчина имеет дело лишь тогда, когда не знает, чего хочет от жизни. А состояние это может затянуться. Но у него есть мы…
Маша покачала головой.
— У него есть мы, — повторила Вера. — И уж мы-то расставим все точки над «i».
— Жестокая ты, — вздохнула Маша.
— Привыкай! «Чтоб добрым быть, я должен быть жесток»… Шекспир.
— Ой, нехорошие у меня предчувствия… — Маша схватилась за голову.
— Кесарю — кесарево, — подытожила Вера.
— А если она его любит? — воскликнула Маша.
— Любит, — согласилась Вера. — За то, что он может для нее сделать. Ты же посмотри — она сухая, как хворост. Такие не любят, такие ценят. Или оценивают.
— Ну-ну… По-моему, мы нарываемся на неприятности…
— А зачем тогда жить? — расхохоталась Вера. — Этим мы и отличаемся от людей, дорогая! Могла бы уже догадаться.
На следующий день они приехали к Насте, которая жила в мансарде с видом на Кремль. Кремля, правда, было мало, но одна башенка все же виднелась, и — клочок Манежной площади.
В квартире у Насти была невозможная чистота — словно где-нибудь в чулане прятались горничные, но при этом уютно и симпатично. Хозяйка — еще вчера блистательная дама, сегодня встретила их в спортивной форме и джинсовой жилетке.