Дьявольская секта
Шрифт:
Мальчик посмотрел на маленькую рыжеволосую куклу, большим и указательным пальцем вытащил щепку, положил ее на стол и снова завернул фигурку в салфетку.
IX
Спрятавшись среди развалин часовни, Джейн с нарастающим страхом наблюдала за тем, как группы готовятся к церемонии. Увидев Люси за спиной Николы, она едва не упала в обморок. Мир покачнулся перед ее глазами, она испытала желание закричать. Однако Джейн все же не потеряла сознание и не закричала. Она понимала, что, если сорвет шабаш, полиция не сможет поймать этих людей
Джейн взяла себя в руки, одолела панику и начала молиться. Она сама не сознавала, что молится.
Вскоре ей стало легче. Харриет Миллер отвела Николу и Люси в сторону, чтобы они дождались там соответствующего этапа церемонии. Значит, некоторое время им ничто не будет угрожать. Перестав молиться, Джейн увидела сквозь дыру в стене подошедшего к алтарю Пуула. Он попросил Агнес принести ему головешку из жаровни, уже стоявшей в центре часовни.
Возле алтаря зажгли шесть свечей; Джейн рассмотрела перевернутое распятие и расшитую ткань, висевшую на стене за крестом. На материи черными и красными нитями был вышит распятый козел. Перед алтарем стоял черный квадратный ящик полуметровой высоты. На глазах у Джейн Пуул встал перед ним лицом к собравшимся.
— Возлюбленные собратья мои, — услышала Джейн его спокойный грудной голос. — Вы собрались сегодня, чтобы отпраздновать великий Ламмес и почтить Силы Тьмы, существующие испокон веков по воле Вельзевула, Астарота, Адрамелека, Ваала, Люцифера, Мелхона, Бехемота, Дагона, Асмодея и других Богов Тьмы...
Солнце село в потемневшее море. Небо было синим, со следами заката; вдали, разбиваясь о черные прибрежные скалы, пенились волны. Воцарилась зловещая тишина.
— И по моей милости, — размеренно продолжил человек в красной мантии, — которая нисходит на Избранных.
— Слава Сатане! — хором пропели шестьдесят четыре человека.
Голоса звучали в унисон, на всех лицах застыло одно сосредоточенное, покорное выражение. Люди стояли с открытыми ртами, они словно ждали волшебный напиток, способный утолить их нестерпимую жажду.
— Мои друзья, — сказал Пуул, — я явился вам как Единый Бог, распорядитель великих грехов и пороков, утешитель падших, вдохновитель злобствующих, хранитель ненависти, царь обездоленных...
— Слава Сатане!
— И я предоставляю вам шанс продемонстрировать вашу верность актом почтения... Мои друзья, приступим к нашим священным ритуалам, отметим ими этот великий день.
Паства вышла из оцепенения и начала раздеваться. Люди действовали деловито и расторопно. Мужчины сбрасывали с себя одежду у одной стены часовни, женщины — у другой. Полностью обнажившись, они снова слились в единую толпу перед алтарем.
Джейн, которая не была ханжой, но считала, что, как правило, люди лучше выглядят в одежде, нежели без нее, сейчас, однако, почувствовала, что ее глаза прикованы к этой сцене. Она не успела спросить себя, как удается преодолевать стыд пожилым, полным и безобразным людям — ее внимание привлек Пуул. Он сорвал с себя красную мантию, отбросил ее в сторону, и Джейн увидела на его талии узкий пояс, от которого сзади свисал до земли хвост, сплетенный из конских волос.
— Пусть начнется акт почтения! — закричал Пуул.
На глазах у Джейн он вскочил на черный ящик перед алтарем и повернулся загорелой спиной к собравшимся, подставив им свой зад.
У Джейн снова закружилась голова. Сильнее всего ее испугало то, что, несмотря на испытываемое ею отвращение, она невольно разволновалась, глядя на сильное, мускулистое тело Пуула.
Агнес совершила акт почтения первой. Фразы из книги по колдовству замелькали в голове Джейн, кровь хлынула к ее лицу, она вспомнила, как звучал ее голос, когда она зачитывала отрывок о непристойных поцелуях в разгаре шабаша.
— Господин, — ясным, полным страсти голосом произнесла Агнес, — я обещаю вечно любить, почитать и слушаться тебя.
Остальные члены общества, обитавшего в Колвин-Корте, последовали ее примеру. Затем подошла очередь гостей из четырех других групп.
Церемония заняла некоторое время.
Когда завершился последний акт почтения, Пуул повернулся лицом к своей пастве и поднял руки к звездам.
— Благословляю вас.
— Слава Сатане!
— Желаю вам процветания.
— Слава Сатане!
— Работайте без устали во имя меня!
— Слава Сатане!
— Пусть не покинут вас Силы Тьмы!
— Слава Сатане!
Пуул медленно опустил свои руки.
— Друзья, приготовим себя к наиболее возвышенным моментам духовного общения. Я прошу мою главную ясновидящую рассказать вам о предстоящей церемонии.
Легкий ветерок, подувший с моря, осушил пот на лбу Джейн. Вздрогнув всем телом, она увидела, как Агнес Миллер шагнула к алтарю, чтобы обратиться к собравшимся.
— Возлюбленные друзья мои, — услышала Джейн ее дрожащий от эмоций голос, — сейчас в часовне появится невеста; после венчания Высшим Силам будет преподнесен дар — юная девственница, которая получит Знак Господина, будет принята в Нашу Церковь и станет одной из самых преданных учениц Господина. Вы можете спросить, почему сама невеста не подходит для этой роли. Это объясняется тремя причинами: во-первых, она не девственница, во-вторых, в ее душе нет веры, и в-третьих, она не сможет быть полезна Господину в этом мире, потому что ее время скоро истечет. Она была избрана для церемонии венчания из-за ее внешности — думаю, вы согласитесь, что она красива, — а также из-за ее приданого... После венчания и присвоения Знака начнется праздник.
Она замолчала.
— Мы готовы?
— Готовы, — негромко пробормотала толпа.
— Мои друзья, — произнес Пуул, — приготовьтесь к Черной Мессе.
Люди с жадностью втянули в себя воздух. По знаку Пуула две женщины из его общества начали бросать в жаровню пучки травы; когда над пламенем поднялся столб черного дыма, Пуул закричал:
— Пусть невесту подведут к алтарю!
Аромат, исходивший от жаровни, достиг Джейн. Она не могла понять, почему ей стало плохо — то ли от этого дурмана, то ли от отсутствия полиции в радиусе нескольких миль от часовни. Пытаясь решить, что ей следует сделать, Джейн ощутила зародившуюся в душе панику.
Никола вошла в часовню вместе с Харриет Миллер; девушку медленно подвели к алтарю, где ее ждал Пуул. Джейн с облегчением заметила, что Люси по-прежнему нигде не было видно.
— Пусть принесут жертву! — закричал Пуул.
Один из мужчин вытащил угольно-черного ягненка; Агнес протянула Пуулу нож.
Пуул заговорил. Джейн была одурманена испарениями жаровни, напугана присутствием Николы возле алтаря и близящимся кровопролитием; лишь через несколько секунд она поняла, что Пуул говорит на незнакомом ей языке.