Дьявольский коктейль (сборник)
Шрифт:
– Они надеются, что, если у нее будет компания, она перестанет пить в одиночку.
– Ну да?! – Линни удивленно взглянула на меня. – Вы шутите?
– Они не говорили мне об этом, но я догадываюсь.
– Но я же не смогу запретить ей пить, – запротестовала Линни.
– И не пытайтесь. Она не бросит пить. И уверен, она вам понравится, если вы не будете вмешиваться в ее привычки.
– Моя мать не одобрила бы ее поведения, – засмеялась Линни.
– Пожалуй, не одобрила бы.
– Наверно, поэтому я и видела миссис Теллер всего один раз. – Линни лукаво усмехнулась.
Во второй половине дня местного времени мы добрались до «Билтмора», откуда Линни с гидом отправилась в пешеходную экскурсию по Нью-Йорку, а я поехал на такси в «Жизненную поддержку». Жара по-прежнему висела над городом, а воздух еще больше сгустился. Казалось, все погружено в летаргию и дрему, утомленные машины вяло тащились в ущельях дрожавших в мареве зданий. Переступив порог «Жизненной поддержки», я попал в другую температурную зону, поднялся на седьмой этаж, чувствуя, как конденсируется влага на рубашке, и обмяк в кресле в кабинете Уолта.
– Полет прошел нормально? – спросил он. – Вы выглядите...
– Угу, измочаленным, – закончил я.
Уолт улыбнулся, будто ждал этого слова. Усталость чувствовалась и в его улыбке, он тоже умел вкалывать.
– Какие новости из «Снэйл экспресс»? – спросил я.
– Они охотно пошли нам навстречу. – Он достал из стола лист бумаги. – Беда только в том, что в те дни тридцать пять их грузовиков работали в тех штатах и могли на развилке свернуть на запад. – Он протянул мне список. – Работа надолго.
Я посмотрел на список имен и адресов, а потом на часы.
– Думаю, нам надо проверить все.
– Я так и знал, что вы это скажете. – Уолт заметно помрачнел.
– Я, пожалуй, начну, если вы не возражаете. – Я улыбнулся. – Не знаете, где могут быстро сделать увеличенные отпечатки с негативов? – Уолт кивнул. Я протянул ему негатив: – Пара в левом верхнем углу. Парень и девушка. – Он опять кивнул. – Есть еще носовой платок. – Я достал его. – Вы не будете против, если я попрошу вас обойти все кабинеты на этом этаже и спросить, какие ассоциации вызывает у людей этот платок?
Уолт с любопытством взял белый квадратик ткани.
– Медведь Йоги. Что это значит?
– Платок принадлежал девушке, которая, вероятно, знает о Крисэйлисе больше, чем ей следует. Той девушке, что на негативе.
– Найти ее – это почти что найти лошадь? – Уолт недоверчиво и одновременно взволнованно смотрел то на меня, то на платок.
– Может быть.
– Тогда я начну, – с порога бросил он. – Увидимся.
Я принялся изучать список. Люди из «Снэйл экспресс» добросовестно выполнили поручение. К большинству имен прилагалось два адреса, старый и новый. В списке указывались дата и место следования грузовика, гараж, где его проверяли после поездки. И номера телефонов – несколько на Восточном побережье и несколько – на Западном.
Постепенно я приближался к концу списка. С длинными паузами, когда новые жильцы искали новый номер телефона прежних. Я представлялся как сотрудник «Снэйл экспресс», который хочет знать, удовлетворены ли переезжавшие
Когда я догрызал один из карандашей, Уолт вернулся и спросил, что делать дальше. Стрелки показывали ровно три часа. Он остался без ленча, но принес большой белый конверт и осторожно открыл его. Шесть увеличенных отпечатков верхнего левого угла негатива Питера. Различных размеров. От почтовой открытки до больших – девять на семь дюймов. На маленьких лица получились четко, на сильно увеличенных – расплывчато.
– Фотограф обещал, что вечером сделает столько, сколько вы хотите, но ему нужно знать, какого формата.
– Попросите его шесть вот таких. Размером с открытку.
– Хорошо. – Уолт снял трубку, нажал кнопку и передал мое пожелание.
Парень и девушка стояли рядом, их головы были слегка повернуты налево, в ту сторону, где мы сидели под зонтом от солнца. Они почти одного роста. Лица спокойные, приятные и в чем-то похожие. У парня волосы темнее. Клетки на рубашке парня получились очень четко, и было видно, что одна пуговица или не застегнута, или потерялась. У девушки на запястье виднелись часы с очень широким браслетом. Когда она держалась руками за столб, часов у нее на руке не было.
– Обычные американцы. Молодые. Ну и что?
– Что вам удалось узнать про платок?
Уолт достал квадрат белой ткани.
– Пятнадцать человек объяснили мне, что это медведь Йоги. Десять понятия не имеют, что это такое, шестерым пришли на ум непристойные предположения, одному – Йеллоустонский парк.
– Одному – что?!
– Йеллоустонский парк.
– Почему Йеллоустонский парк?
– Там живет медведь Йоги. На детских картинках пишут «Джеллистоун», но вообще-то правильно Йеллоустон.
– В Йеллоустоне все еще живут настоящие медведи?
– Конечно.
– Красивая природа... Прекрасное место для отдыха... – Я смутно вспомнил рекламный плакат.
Уолт кивнул.
– И там продают сувениры?
– Не думаю, что это нам поможет.
Я согласился. Это всего-навсего сузит поле наших поисков среди множества людей, кто побывал когда-то в Йеллоустонском парке или знал кого-то, кто побывал там. Но я вспомнил парня с Ямайки, который хотел устроиться на работу в оборонную лабораторию биологических исследований, а ему отказали, потому что в его спальне стоял сделанный в России бюст Кастро. Бывает, и сувениры приносят пользу.
– Вероятно, платок изготовлен в Японии. У вас есть рассыльный, который мог бы узнать, кто импортирует такие платки и где продает их здесь?
– Рассыльный? – сердито повторил Уолт. – Рассыльный – это я. – Он положил носовой платок в конверт, попытался найти ответ на мои вопросы по телефону, потом бросил трубку и неохотно встал. – Мне придется пойти поискать, кто занимается ввозом этих медведей. Какие новости о грузовиках?
– Двадцать семь в порядке. Из оставшихся восьми пять не отвечают, а в трех случаях нет телефона.