Дьявольский контракт
Шрифт:
– Аааа… - протянул он. – Вот вы и нашлись, милочка.
Его «милочка» резанула мне ухо. А ещё хотелось сказать, что я не терялась, но предпочла промолчать. Ведь переделка, в которую я попала, была куда хуже предположения о «потерялась».
– Садитесь, - велел он, кивая на стоящий рядом со мной стул, и снова углубился в какие-то бумаги.
Села. Огляделась. Шатёр, как шатёр. Ничего сверхинтересного. Кроме как на охранников и посмотреть не на что. Разве что на длинные высокие стеллажи с бесконечными рядами папок. Вопреки ожиданиям, внутри шатра было прохладно, словно работал
Неожиданно пришла в голову мысль, что раз я всех понимаю, то здесь в ходу единый язык. Удобно, ничего не скажешь! А может, каждый говорит на родном ему языке, но так получается, что все друг друга понимают? Впрочем, какая разница как это происходит! Главное – результат!
Пока я оглядывалась и размышляла, отогнулся полог и вошёл мой Проводник. Вот уж не подумала бы, что могу ему обрадоваться! Я, конечно, не бросилась к нему на шею с радостными воплями, но улыбку унять не смогла. Он же ответил мне хмурым взглядом и прошёл к столу.
– Садись, Аман, - велел мужчина в парике. – Нашлась твоя подопечная.
Аман, значит? Имя арабское. Правда, из него Аман, как из меня Зульфия. Тоже мне Аман! Ха! Похож на европейца, хоть и обрядился по-восточному. Неужели сложно было одеться по-человечески? А то с его шальварами, чалмой, серьгой и загаром и впрямь больше на араба смахивает. Тут пришло на ум, что не зря его Аладдином окрестила.
– Надо же, живая, - вскользь отметил Проводник, усаживаясь на стул возле меня.
– Договор принёс? – воззрился на него парикастенький. Ну, вернее тот, что в парике.
Аладдин молча протянул ему свиток. Я беспокойно уставилась на документ, заподозрив, что разорванный мной экземпляр, либо был восстановлен, либо у Проводника был дубликат. Ну вот, сейчас меня объявят «Жертвой» и передадут какому-то Правообладателю! Будь он неладен этот договор!
Глава 3
Аладдин
Парикастенький взял свиток и развернул. Пробежав по нему глазами, воззрился на меня.
– Значит, прибыли к нам добровольно?
В ответ кивнула. Ясно дело, что не под конвоем.
– Оксана Викторовна, в договоре указано, что Правообладатель обязуется не препятствовать вам в общении с сестрой, но взамен забирает вашу свободу.
Настороженно воззрилась на парикастенького. То, что на мою свободу покушаются, я и без него поняла. А вот новость по поводу Ларисы порадовала. Интересно, как такое возможно, что свободы у меня не будет, но общаться с сестрой смогу? Получается, что я буду принадлежать тому человеку, у которого находится Лариса? Как там было написано? Питер Ковальский? Раз Лариса у него, и меня тоже направляют к нему, то этот Питер и есть Демон Ночи! Мне-то он не удосужился представиться, вот и окрестила, как смогла.
Парикастенький заскрипел пером, внося моё имя в журнал регистраций.
– Могу ли я взглянуть на договор? – спросила я, протягивая руку.
– Раньше надо было глядеть, милочка, когда подписывала, - заявил парикастенький, видимо, догадавшись, что я ничего не читала.
Так ведь не успела же! Хотя, кого хочу обмануть?
– Мне мало что известно о вашем мире и традициях, - как можно вежливее начала я, чтобы прояснить для себя ситуацию и определиться с дальнейшими делами. – Не могли бы вы…
– Нет, - оборвал меня парикастенький и, кивнув на Проводника, сказал: - Аман доставит вас на место несвободы.
Вот уж в жизни не подумала бы, что можно так выразиться: «доставит на место несвободы». Поглядела на Проводника и подумала, что узнаю у него всё об этом мире и загадочной несвободе.
Парикастенький, видимо, не горел желанием быть любезным. Впрочем, Проводник был таким же. Оба выполняли свою работу, и нянчиться со мной не собирались.
Пока я размышляла над тем, как бы мне разговорить моего персонального Аладдина, он, видимо, размышлял над тем, как бы избежать моих расспросов. А иначе для чего ему так хмуро смотреть на меня, да ноздри раздувать?
– Свиридова Оксана Викторовна, - услышала парикастенького и уставилась на него, а он продолжил: - Зарегистрирована под номером двадцать семь тысяч пятьсот двенадцать в реестре номер шестьдесят пять.
И для чего он мне это сообщил? Думает, что запомнила? Он бы ещё сказал, сколько лет его бабушке, или каково количество волос в его парике. Ну ведь совершенно бесполезная информация! Но тут же поняла, насколько сильно ошиблась. Цифры, произнесённые им, материализовались в воздухе и, выстроившись в ряд, одним концом подплыли ко мне, а вторым устремились к Проводнику. Коснувшись нас, они прыснули, как огни бенгальских огней и погасли.
– Что это? – изумлённо воскликнула я, подхватившись с места. Стала отряхиваться, словно могла скинуть с себя цифры. Но их уже не было видно.
– Сядьте на место, милочка! – прикрикнул парикастенький и снизошёл до объяснений: - Эти цифры определяют вашу принадлежность Проводнику.
– Что? – выдохнула я, свирепо глядя то на парикастенького, то на Аладдина. – Я не вещь, чтобы принадлежать кому-то!
– Поосторожнее с гневом, милочка, - осадил меня парикастенький. – Согласно условиям договора, вы находитесь на попечении Проводника с момента перехода в новую жизнь до момента доставки вас в место несвободы. В случае попыток нарушить данный пункт договора, вы будете возвращены в прежнюю жизнь без возможности встретиться с сестрой.
Ха! Так что, значит, если мне надоест всё, я могу просто удрать от Аладдина, и меня автоматически перебросят в мою прежнюю жизнь? Хоть это радует! Ощутив себя хозяйкой положения, приосанилась и покосилась на Проводника. Казалось, что происходящее изрядно надоело ему, и он бы с удовольствием ушёл бы от меня и от парикастенького.
В подтверждение моих мыслей, он встал и сказал:
– Раз регистрация окончена, позвольте откланяться.
– Иди, Аман, - парикастенький скрутил договор трубочкой и отдал Проводнику, махнув в сторону выхода, а сам углубился в бумаги, даже не взглянув на меня.