Дьявольский вальс
Шрифт:
К тому времени, когда я вернулся к автомобилю, Робин заполнила картон рисунками и теперь изучала их. Я сел за руль, она сложила рисунки в папку.
– Ты весь взмок, – заметила она, вытирая пот с моего лица. – Все в порядке?
– Пока держусь. Жарко.
Я завел двигатель.
– Никакого прогресса?
– Небольшой. На это потребуется длительное время.
– Но ты доберешься до финиша.
– Спасибо.
Поторчав на перекрестке трех улиц, проехав полквартала, я прижался к бровке, притормозил, наклонился и крепко поцеловал Робин. Она обняла меня обеими руками, и долго-долго мы сидели в объятиях друг друга.
Нас разлучило громкое «кхе-кхе». Мы обернулись и увидели старика, поливающего из шланга свой газон. Он хмурился и что-то бурчал. На нем была соломенная шляпа с широкими полями и продырявленным верхом, шорты и резиновые сандалии. Грудь была голой – соски отвисли, как у женщины, исхудавшей от голода. Руки были жилистыми и загоревшими. Шляпа затеняла припухшее кислое лицо, но не могла скрыть его возмущения.
Робин улыбнулась старику.
Он покачал головой, струя воды образовала дугу и обрызгала тротуар.
Он взмахнул рукой, будто пытаясь прогнать нас.
Робин высунула голову и спросила:
– В чем дело, разве вы не одобряете преданную любовь?
– Проклятая молодежь, – проворчал он, поворачиваясь к нам спиной.
Мы уехали, не поблагодарив его за такой комплимент.