Дьявольское святилище
Шрифт:
Впрочем, объектив типа «рыбий глаз» не нужно проталкивать на всю длину отверстия. Поле зрения такого устройства достигает 280 градусов, что позволяет ему видеть все, что происходит в комнате, оставаясь внутри стены. Если с той стороны не насыпалось слишком много штукатурки, заметить его практически невозможно.
7 : 35 утра. Скрытая камера уже на месте. Встреча назначена ровно на 9 : 00.
Нарова достала наушники и приготовилась ждать. Она замедлила дыхание и стала успокаивать себя мыслями о том, что если вдруг захочется пописать — то, по крайней мере, далеко ходить не придется.
В настоящее ее вернул звук с силой распахнувшейся двери и полившийся из наушников наглый гортанный голос. Голос показался чрезвычайно знакомым, и у Наровой кровь застыла в жилах.
— Ну и где этот адвокат, Иссельхорст, будь он проклят? Он должен сейчас быть здесь.
Нарова сразу поняла, что была права.
Серый Волк жив.
17
Нарова не отрывала взгляда от мини-экрана. Голос принадлежал мужчине средних лет с ястребиным лицом, носом, напоминавшим клюв, и взглядом, полным пламенного фанатизма и бесконечной жестокости. Он выглядел чрезвычайно нагло — как человек, помешанный на власти.
Все дело во власти, напомнила себе Нарова. Перед ней была ее цель — Серый Волк, человек, который не остановится ни перед чем…
Его собеседник выглядел моложе. Смуглая кожа, крепкое телосложение. То, как он держался, выдавало в нем солдата, хотя сейчас он был одет в дорогой деловой костюм. И явно чувствовал себя неуютно.
— Я звонил Иссельхорсту на мобильный, — ответил он, пожав плечами. — Рано утром. Ответила какая-то женщина.
Пожилой мужчина свирепо уставился на него:
— Женщина? Что он делает с женщиной здесь, в Дубае? Он не женат. У него нет секретарши. Он сам по себе. Гибкий. Осторожный. Потому мы и пользуемся его услугами. И, что более важно, ему были даны четкие указания.
Молодой мужчина вздохнул:
— Сэр, я знаю. Я предположил, что это просто какая-то женщина, которую он подцепил в Дубае. Вы же знаете, как бывает.
— И что же проклятая женщина сказала? — потребовал ответа пожилой, проигнорировав замечание.
— Что они попали в пробку. Предположила, что они могут минут на двадцать опоздать.
Старик зарычал от злости.
— И где же, интересно, хваленая адвокатская пунктуальность? — Он с видимым усилием взял себя в руки. — Ладно. Когда приедет команда юристов другой стороны?
— Пятнадцать минут. Где-то так.
— А Иссельхорст нам вообще нужен? Я думал, что все уже решено. Если он опоздает, начнем без него.
— Юристы посоветовали фонду подписать соглашение. Угроза судом сделала свое дело. Плюс репутационные потери. К тому же благотворительные фонды всегда поступают так, как им велят их адвокаты.
— Ха! Репутационные потери. Семьдесят лет доходов от продаж литературного шедевра фюрера — и они еще хотят отдать их благотворительным фондам, которые продвигают то, что он ненавидел: расовую гармонию, права беженцев, взаимопонимание между культурами! Что за бредятина? Они заслуживают любых репутационных потерь. — Мужчина сверкнул глазами. — Вернемся к моему вопросу: Иссельхорст нам нужен? А эта женщина?
— Сэр, сомневаюсь, что он приведет ее на встречу.
Глаза старика сузились.
— Лучше бы ему и правда этого не делать, — проговорил он и на мгновение замолчал. — Мне не нравится новый поворот. Вмешивать в дела женщину! Неужели Иссельхорст действительно настолько туп? Узнай, кто она. И надо усилить меры безопасности. К этой комнате не должна приблизиться ни одна живая душа. Тебе ясно?
— Слушаюсь, сэр.
Молодой мужчина отдал несколько отрывистых приказов в беспроводной микрофон, скрытый за лацканом его пиджака. По прозвучавшим ответам было ясно, что он отдал службе безопасности приказ оповестить всю башню «Аль-Мохаджир».
— Готово, — сказал он, подняв глаза.
— Хорошо. У нас еще десять минут. Расскажи мне о другом деле. Все идет по плану?
— О каком другом деле, сэр? У нас сейчас… довольно напряженный график.
— О Молдове! О чем же еще?
— Все схвачено. Они ждут итогового платежа.
Лицо пожилого мужчины просветлело.
— Великолепно. А канал поставок? С ним тоже «все схвачено»?
— Схвачено. Колумбийцы готовы принять груз в любую минуту. Авиалинии Бута ждут сигнала.
— Хорошая работа, Владимир. Я впечатлен.
Глаза сидящей в кабинке Наровой сузились. Владимир Установ. Должно быть, это он.
Установ командовал силами, которые гнались за Йегером и его командой через пол-Амазонии во время их первой охоты на Каммлера. Это бесстрашный и безжалостный профессиональный солдат с садистскими наклонностями. Нарова и Йегер атаковали базу его наемников с помощью смертельного газа, но Установу удалось каким-то образом выжить.
— Скажи мне, — продолжал пожилой, — почему ты до сих пор называешь их авиалиниями Бута? Американцы бросили его за решетку несколько лет назад.
— Все просто: в России его считали героем. И до сих пор считают. Мы продолжаем называть их авиалиниями Бута в его честь.
Старик засмеялся лающим смехом.
— Бут! Его погубила его же собственная известность. Он начал плыть против течения. Поверил в миф о своей непобедимости. Торговцы оружием должны оставаться в тени. Именно так мы и делаем.
Молодой пожал плечами:
— Чего еще ждать от американцев? Сегодня они — твои лучшие друзья, а на следующий день швыряют тебя за решетку. Ни чести. Ни преданности. Только деньги и власть.