Дьявольское святилище

Гриллс Беар

Майлз задумчиво потер подбородок:

— Ну, не совсем. В смысле, неясно, каким образом тот факт, что некто заявил права на авторские отчисления Гитлера, натолкнул тебя на мысль о Хэнке Каммлере? Я, например, не понимаю.

— Я тоже, — проворчал Повеса. — Ты забыла обо мне.

Нарова вздохнула.

— Прежде чем убить журналиста, его пытали. Он был еще жив, когда у него на теле вырезали изображение рейхсадлера^[27].

Йегер напрягся. Рейхсадлер вызвал у него мрачные воспоминания об Энди Смите, который, как и Повеса, был его лучшим

другом в САС. Смита убили люди Каммлера. Его обнаружили мертвым с вырезанным на спине стилизованным орлом, который являлся одним из главных символов зла, совершенного рейхом.

Йегер поклялся отомстить за смерть друга. И считал, что отомстил. Но если Каммлер, не говоря уже о Джонсе, жив, значит, Йегер все еще бесконечно далек от цели.

— Понимаю, — сказал Майлз. Какое-то мгновение он помолчал, но затем заговорил снова: — Последний вопрос, после которого, полагаю, нам нужно попытаться понять, что все это значит. Почему ты не поделилась с нами раньше? Несколько недель назад. Зачем было «исчезать с радаров» и действовать в одиночку?

Нарова вызывающе вздернула подбородок.

— Я никогда не верила, что Каммлер мертв. А вы все верили. Слишком уж просто. ЦРУ получило образец ДНК. И что? Нас водили за нос и раньше. Люди вроде Каммлера просто так не умирают. — Она сделала паузу. — Но больше вы отрицать не сможете: Каммлер жив. А значит, мы должны его найти.

Йегер фыркнул.

— Тебе никогда не приходило в голову хотя бы намекнуть о своих подозрениях?

— А смысл? Вы хотели верить, что он мертв и угроза устранена. — Она презрительно взглянула на него. — Кроме того, тебя занимали другие вещи.

В каком-то смысле Нарова права. Йегер не видел жену и ребенка долгих три года. Вернув их, он полностью посвятил себя семье, возложив охоту на Каммлера на плечи остальных. В конце концов к тому моменту за дело взялось ЦРУ и все крупнейшие военные ведомства мира.

Когда Йегеру сказали, что Каммлер ликвидирован, он поверил. Чтобы выяснить правду, нужен человек вроде Наровой, который никогда ничего не принимает на веру, пока не увидит собственными глазами.

— Еще один вопрос, — вступил в разговор Повеса. — Голос, безусловно, принадлежит Каммлеру. Я никогда его не забуду. Но выглядит он совсем по-другому. Как будто лицо больше не соответствует голосу.

Майлз извлек изображение с записи Наровой и наложил на фотографию Каммлера.

— Присмотрись повнимательнее. На его лице есть явные следы пластической операции. Их умели делать еще во время войны. Известные гестапо агенты союзников ложились под нож. Немцы поступали точно так же.

Йегер уставился на застывшее на экране изображение.

— Ясно одно: он был прилежным учеником своих нацистских предшественников.

22

Они спешно пообедали, сгрудившись у пары ноутбуков и не переставая вести поиск любой информации, касающейся расследования убийства в Санкт-Георгене. Все газетные статьи и полицейские отчеты повторяли одно: следственная группа зашла глубоко в тоннели, но в итоге вынуждена была повернуть назад.

Чем дальше они заходили, тем сильнее становился уровень радиации.

— Хайгерлох, — предположил дядя Джо. — Пропавший уран. Это, должно быть, он.

— Несомненно, — согласился Майлз.

— А нас не просветите? — поинтересовался Йегер.

— Хайгерлох, милая деревушка в южной Германии, — объяснил Майлз. — Ближе к концу войны нацисты вывезли из Берлина лучших ученых-ядерщиков — «Uranverein», «Урановый клуб» — и вместе с их технологиями спрятали в пещерах под милой хайгерлохской церквушкой в стиле барокко. Они вполне обоснованно предположили, что военные самолеты союзников никогда туда не сунутся, а если и сунутся, то увидят лишь причудливую церковь. Но случилось так, что американские силы заняли Хайгерлох еще до того, как реактор сумел выработать достаточно сырья для производства бомбы. Во всяком случае, все так думали. Американские войска обнаружили в активной зоне реактора 664 кубика урана. Каждый куб весил примерно полкило, так что их общий вес составлял 332 килограмма^[28]. Однако записи нацистов свидетельствуют о том, что полторы тонны урана грузовиками вывезли из Берлина по неизвестному тоннелю. Возникли подозрения, что рейх построил новый сверхсекретный реактор.

— Значит, поэтому Джонс со своей бандой приехал в Санкт-Георген? — почесал затылок Йегер. — Вот, оказывается, что там прятали все эти годы. Кучу урановой руды?

— В какой-то мере это объясняет их действия, да.

— Но что они могут с ней сделать? — спросил Йегер. — С практической точки зрения.

— Да, можно ли ее использовать, чтобы устроить бабах? — вставил свое слово Повеса.

— Ядерные реакторы могут производить сырье для атомной бомбы, — подтвердил Майлз. — Но все зависит от степени обогащения урана. Чтобы вы прикинули, о каких объемах речь, скажу так: сброшенный на Хиросиму «Малыш» был начинен шестьюдесятью четырьмя килограммами высокообогащенного урана.

Лицо Йегера потемнело.

— То есть ты намекаешь, что у них достаточно сырья, чтобы сделать несколько бомб? В потенциале.

Майлз пожал плечами:

— Не обязательно. Для этого нужно освоить чрезвычайно сложную технологию. — Он взглянул на Йегера. — Но есть и другая возможность…

— Какая?

— Я не эксперт, — продолжил Майлз. — Но создать СЯУ относительно просто. На самом деле единственная сложность заключается в том, чтобы заполучить достаточное количество высокообогащенного урана. В остальном — дело за малым.

— СЯУ?

— Самодельное ядерное устройство. По сути, современное ядерное оружие достигает девяностопроцентного КПД при делении атомного ядра, в результате чего уран взрывается с невообразимой силой. Эффект достигается за счет выстрела полой урановой трубкой по соседствующему с ней цилиндру. При ударе происходит деление атомного ядра… и бабах, выражаясь словами Повесы.

— А СЯУ?

— Гораздо примитивнее. Ты просто сталкиваешь два куска урана, достигая примерно десятипроцентного КПД. Но это все равно невероятно мощное оружие. Устройство, начиненное двадцатью килограммами высокообогащенного урана, может вызвать взрыв такой силы, как будто бабахнула тысяча тонн обычной взрывчатки.

— Плюс радиационное заражение и лучевая болезнь, — добавила Нарова.

— Да. Плюс это.

— Но если говорить с практической точки зрения, к каким разрушениям может привести двадцатикилограммовое СЯУ?

Майлз посмотрел на Йегера.

— Если взорвать в Лондонском Сити^[29], от него камня на камне не останется.

— Вот дерьмо.

— Именно. Однако СЯУ имеет еще одно преимущество. «Малыш», несмотря на красноречивое название, был огромен — он весил примерно четыре с половиной тонны. СЯУ может быть в разы меньше и легче.