Дыхание Армагеддона
Шрифт:
«Божественным» называли его в раннем Средневековье — языком веры. Каким был тысячу лет назад, таким остался. Редкий случай. Загадка для филологов.
Эти мои примеры относятся и к языку Руси, хотя, вроде бы, далеки от нее. Однако с какой стороны посмотреть! Если со славянофильской, то история Евразии по-прежнему будет туманной и спорной. Как сейчас. Если же взглянуть на суть вещей глазами тюрка, многое проясняется… Мне так кажется.
Понимаю, звучит вызывающе, но Англия появилась на стыке V–VI веков, после англосаксонских походов, ее основали потомки Аттилы. Король Артур был из их числа! И Бургундию, и Каталонию, и другие европейские страны основали дети и внуки всадников, пришедших с Алтая… Это ли
О якобы его «темных веках»?
А что в них «темного»? Все на виду, но не названо по имени-отчеству. Недомолвки и не позволяют воссоздать картину былого. Отсюда «темнота» — от слова «темнить»… Воистину, «язык дан нам, чтобы скрывать мысли». Или, наоборот, — открывать их?
Известно, интересы Рима от берега Средиземного моря далеко не уходили, две тысячи лет назад дальняя граница Империи и ойкумены шла по Дунаю и Рейну до Туманного Альбиона, а Центральная и Северная Европа лежала почти незаселенной. Это отметил Тацит и другие античные ученые [18] .
18
На многое открыли мне глаза скандинавские саги, они — клад для географа. Сагу об Инглингах, например, я читал, положив на колени каргу, без нее не получалось. Сага начинается с рассказа о Великой Швеции: «К северу от Черного моря расположена Великая, или Холодная Швеция. Некоторые считают, что Великая Швеция не меньше Великой Страны Сарацин (то есть Халифата. — М. Л.)». Говорится и о реке Танаис (Дон), которая разделяла континент на три света. «Та, что к востоку (от Швеции), называется Азией, а та, что к западу, — Европой»… Это надо было читать! Потому что в сагах страницы истории Древней Руси, игнорируемые «официальной» наукой.
На географической карте той поры хорошо различимые миллионы квадратных километров девственной земли, которые ждали своего часа. То были ничейные земли.
Заселили их в IV–V веках, в период Великого переселения народов, а это географу расскажет о народонаселении, о культуре в новых регионах. Тюрки расселялись здесь, они звались новоселами.
Расчеты показывают — каждый второй европеец был тюрк. Убежден, этот вывод подтвердят и генетики. Подтвердят экспериментально, не зная о Великом переселении народов, о моих «сумасшедших» книгах и экспедициях.
Кстати, и топонимика убеждает в том же [19] . Англия, точнее Ингленд, тюркское слово. «Инг» — приставка, означающая «добычу». «Добытая земля», иное название после удачного похода на Альбион, пожалуй, не подошло бы. Кстати, возглавляли походы воспитанники Аттилы, его ученики.
Внутри Англии десятки тюркских топонимов, тот же Кент, Лондон, Темза… А в Шотландии их нет, там топонимика другая, потому что сама история была другой — не «добытой».
Италия по-тюркски значит «отвергнувшая». Топоним прижился после свержения последнего императора, Ромула Августула, тюрка — сына духовника Аттилы. Тогда страна отвергла знаки имперской власти, передав их Константинополю, она перестала быть Империей.
19
По счастливой случайности мне в руки попала редкая книга профессора Эдуарда Макаровича Мурзаева «Тюркские географические названия», она вышла мизерным тиражом и до выхода в свет уже была библиографической редкостью. Трудно выходила книга, долго ждали ее… Зато читается с наслаждением. Вот она, правда, не попавшая в учебники истории. Лакомство для подготовленного ума.
Альпы (Эцельские Альпы) названы в честь Аттилы, «алп» —
Словом, я как географ, не мог не прийти к выводу: до Батыя, то есть до середины XIII века, добрая половина европейцев считала себя тюрками и говорила на диалектах тюркского языка. Тут и доказывать вроде бы нечего. Взять хотя бы участников крестовых походов, они были из разных стран, но общались между собой на одном языке. И песни пели одни и те же.
В 1241 году Батый пришел подчинить себе тюркский мир Запада и тем исполнить волю Чингисхана, записанную в Ясе: «идти так далеко, пока не встретишь последнего тюрка». Второй его целью было свержение власти папы римского, этого «лишнего на земле человека», который имел власть над европейскими тюрками.
Достичь желаемого Батыю, как известно, не удалось, помешали обстоятельства. Но Европа очень перепугалась.
После его вторжения Западу ничего не оставалось, как перестать быть тюркским, точнее, перестать говорить на родном языке. То был шале избежать повторного нашествия Востока. И тогда Церковь объявила об инквизиции. Это было единственно правильное решение!
Эдуард Гиббон блестяще передал обстановку тех лет, которые черной чертой разделили Европу на тюркскую и нетюркскую. На темные и светлые века…
Ныне свой забытый родной язык европейцы называют народной латынью, они не скрывают, что на нем говорили простолюдины и знать, что на нем писали трубадуры, миннезингеры, скальды. До инквизиции то был язык Запада, его культуры, его Церкви. Увы.
Та «крамола» читается даже в переписке римских пап и в церковной литературе.
Каким же сильным было слово «инквизиция», оно «жгло уста тем, кто произносил его, и уши тем, кто слышал». Так говорили о нем.
Церковь следы тюркской культуры назвала по-тюркски — «ересью», или дословно «то, что следует отвергнуть». Запад не придумал даже нового слова, он использовал ему знакомые слова, придавая им новый смысл и звучание.
Это очень и очень показательно! Новые слова в языке, как известно, рождаются вместе с новой мыслью, здесь же мысль и желание обогнали слово…
А в Византии судьба языка сложилась иначе, греки до VIII века читали молитвы по-тюркски. После реформы императора Юстиниана у них появился «греко-варварский» язык, который ввели в VI веке, чтобы отличать греческих христиан от католиков. Там едва ли не половина тюркских слов, но они не резали слух.
Этот новый язык и был классический греческий, которому обучали в XIX веке русских гимназистов… Как проходили реформы языка в Западной Европе, показал Эдуард Гиббон, повторять его не вижу смысла.
Гиббон объяснил мне суть инквизиции, суть эпохи Возрождения, суть политики того времени. В Европе реформировали тюркский язык, недовольных еретиков сжигали на костре вместе с книгами. Так в Англии появился среднеанглийский язык. Затем Шекспир!
Одним из авторов языковых новаций в Италии был Данте Алигьери.
Тюркские книги сжигали, прятали в монастырях. Но не сожгли, не спрятали, они жили в памяти народа, которому Церковь запретила помнить предков, запретила говорить на родном языке. И тем не менее…
Филологи отметили сходство сюжетов и образов у Шекспира и Низами Гянджеви, двух великих поэтов, вообще не знавших друг друга. Красота мысли и ясность выражения у них — как близнецы, которые встречаются после недолгой разлуки. «Человека можно познать по обществу, в котором он вращается, о нем можно судить и по языку, которым он выражается» — так сказал по схожему поводу в XVII веке Джонатан Свифт, великий английский писатель. И был абсолютно прав… Культура, даже забытая, не умирает!