Дыхание будущего. Апокалипсис
Шрифт:
С тех пор, как вирус унёс всех, кто был старше двадцати пяти лет, в мире, где правила игры строили желторотые юнцы, жизнь диктовала новые правила. Мальчишки и девчонки, парни и девушки с серыми лицами, в драных одежонках сновали в тёмных подворотнях столицы. Грабили горожан, не гнушались убийствами. Киборги-полицмейстеры с трудом успевали ловить преступников. Ищейки отыскивали правонарушителей и лиц без определённых занятий. Суды были переполнены жалобами. Советники составляли схемы распределения продовольствия заключённым. Мэр города тщетно искал пути разрешения разразившегося кризиса.
Геён Одноглазый – глава Полиса. Почти наполовину облысевший правитель, с выцветшими глазами, напоминал старика. Сетка морщин под глазами на жёлтой коже, казалось, никак не могла принадлежать двадцатилетнему парню. Он прихрамывал на правую ногу, и если быть честным перед собой, не верил, что доживет до рубикона. Так теперь называли двадцатипятилетний рубеж. Теперь взрослели раньше, как и старились. Частый приём эндорфинных наркотиков сокращал и без того короткую жизнь. Геёну было плевать, он глава столицы и жил на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая.
Откинувшись назад в широком кресле, он вставил в катетер, закреплённый на внутренней стороне локтя, ампулу, получая новую порцию «радости». Ему всегда был доступен «кайф». Губы растянулись в улыбке, а в глазах, наполненных искусственным счастьем, заплясали звёзды.
Семнадцать лет назад на мир опустилась чума или проклятие свыше. Болезнь косила взрослое население, как полные жизни колосья на огромном поле цивилизации. Выжили немногие, кому едва исполнялось двадцать пять и младше. Вымирали тысячами. Не было мучительных страданий, каких-либо симптомов. Люди просто засыпали и не просыпались по утрам. Паника накрыла города плачем и саваном отчаяния. Беспорядки, перестрелки, смена власти, миллионы трупов, которые некому было хоронить. Инфантильная молодёжь привыкла, что их проблемы решали взрослые. Пришло время, когда повзрослеть стало необходимостью, чтобы выжить.
Некоторые из умников, получивших доступ к кибер-слоутам, научились устранять проблемы, прогнозировать будущее. Умниками называли особо одарённых детей, которые с пяти лет умели считывать безошибочно информацию кибернетического советника. Они помогали старшим правителям с советниками. У более взрослых молодых людей была сила, а значит, власть. Часто они выбирали детей или подростков в помощники, так как те лучше входили в симбиоз с кибер-разумом многочисленных советников-слоутов. Многие радикальные решения, которые давались взрослым сложно, юность встретила иначе. Молодые люди воспринимали мир и рекомендации кибер-интеллекта в свойственной им манере. Характерные черты подростковой бесбашенности, отсутствие чувства раскаяния и мысли, что будет завтра, развязали юным управленцам руки. Высшие кибер-слоуты внедряли в мозг претендентов знания. За год «девятилетка» получал учёную степень. Времени для достижения желаемой цели – катастрофически не хватало. Дети спешили, учились и взрослели быстрее, чем их предки.
Теперешним вдохновителям реальности было пятнадцать-двадцать, и они стали продуктом системы нового будущего. Играли чужими жизнями, легализовали эндорфинные наркотики, проституцию, бои до смерти и гонки без правил.
Геёна воспитала система. Он вырос в мире, где не было взрослых, его обучали киборги, которых программировали такие же подростки, это они сейчас подняли бунт в Полисе. Беспорядки в столице возникали с периодичной частотой и жестоко подавлялись. Последние шесть месяцев восстания вспыхивали хаотично, и система не справлялась, трещала по швам.
Дети сейчас были странные, совершенно не такие, как в прошлом. Доживали до двадцати пяти, если, конечно, не погибали, участвуя в играх, в боях. После смерти, как и их предки, они пополняли почву, становясь удобрением.
Человеческую мёртвую массу советник кибер-слоут предлагал отправлять на переработку. Удобрение, по вычислению машины, в разы увеличивало урожайность и спасало от массового голода. Несмотря на засуху последних пяти лет, сельскохозяйственному министерству удавалось сохранять урожаи. Дожди и наводнения принесли куда больше бед. Вместе с голодными бунтовщиками в город хлынула преступность. Геён приказал запустить новые отряды робо-полиции, отлавливать нарушителей режима и устраивать показательные порки и казни.
Советник управления кибернетических систем, восемнадцатилетний Ланстер, вошёл в приёмный зал, кланяясь правителю.
– Доброго дня, Великий, рад видеть вас в добром здравии. – Советник сунул в ухо преобразователь и брезгливо поморщился про себя: «Жирный ублюдок, опять под кайфом». При этом он улыбался Геёну, который разглядывал его вычищенные до блеска туфли: «Чистоплюй, в такую-то погоду думать о чистоте обуви, вшивая интеллигенция».
– Мне приятно видеть тебя, советник, – кивнул Одноглазый, насмешливо смерив взглядом Ланстера: «Стоит из себя умника, малолетний выскочка»!
Пока Ланстер рассказывал, как прекратить столь мерзостную погоду, Геён велел принести сладостей и кальян. «Пока в городе голодные бунты, этот урод никак не набьёт своё ненасытное брюхо», – молодой клерк сжал губы. Он надеялся, что если получится избавиться от засухи, колоссальные бонусы обеспечены. Советник не хотел оказаться на площади в качестве развлечения для толпы. Он ненавидел, но боялся хозяина города. «Когда же эта сволочь сдохнет», – мечтал Ланстер, но опасался, что новый правитель станет куда хуже предыдущего. Полагался на свой кибер-слоут, который рассчитал проблему перенаселения Полиса верно. Если в ближайшие две недели беспорядки не прекратятся, город захлестнёт невиданная до нынешнего времени преступность, и голод станет реальной проблемой. Продовольственных ресурсов уже не хватало.
– Кибер-слоут предлагает удвоить выигрыш в гонке. Участники не скупятся оставлять заявки. Каждый надеется сорвать куш!
– Гонка это хорошо, – осклабился Геён. Скрестил пальцы на толстом животе и плотоядно закатил глаза. «Всё одно и то же, изо дня в день. Задолбали умники».
Сейчас ему хотелось скорее завершить разговор и окунуться в объятия Рэллы.
Смесь эндорфинов успокаивала, дарила мысль, что он преодолеет трудности тёмных времён.
– Господин Геён, – в зал правителя вошла девочка лет тринадцати. Раскосые тёмные глаза-маслины и монгольские скулы всегда нравились хозяину Полиса. Смуглая кожа и смоляные волосы, стянутые в хвост. Рэлла давно проявила себя грамотным управленцем. Она всегда помогала выбраться из проблем, подсказывала Геёну, как действовать, если он заходил в тупик.
– Доброго дня тебе, ласковая Рэлла, – растянулся в улыбке мэр столицы. Девушка смотрела с делаными трепетом и благосклонностью на господина Одноглазого. «Нарик чёртов, опять на „радости“, но так будет легче уговорить его», – размышляла черноглазая Рэлла.